— О вашем гостеприимстве и страсти к многолюдным застольям ходят легенды. Говорят, для Митяева пятьдесят человек за столом — обычное дело.
— Ну нет. Масштабы моего гостеприимства сильно преувеличены. Хотя Рязанов часто говорил: «Олег, зачем ты собираешь столько народу? Мы бы прекрасно посидели вдвоем. А ты опять назвал толпу!»
Мы с ним каждую неделю играли на бильярде — на протяжении десяти лет. Эльдар Александрович страшно не любил проигрывать. Могу рассказать смешную историю, которую вы все равно не напечатаете.... Как говорил Михаил Михайлович Жванецкий: «Некоторые вещи нельзя читать со сцены, потому что если изменить хотя бы одно слово, юмор пропадает». Имелось в виду слово непечатное.
Ладно. Попробуем изменить. Как-то Рязанов проиграл мне в очередной раз и я повез его на машине домой. Навстречу — Виктория Токарева. Остановился, опустил стекло, Вика наклонилась:
— Здравствуйте, Эльдар Александрович! Какой у нас хороший молодой друг. И шашлыком кормит, и в бильярд с нами играет!
— Какой он на фиг друг?! — возмутился Рязанов. — Поехал, водила!
Каждый раз, когда я преподносил Эльдару Александровичу свой новый диск, его жена Эммочка говорила: «Элик, ответь!» И тот дарил нам с Мариной книгу. Это, конечно, невероятное счастье — дружить и общаться с такими соседями. Хотя Рязанов постоянно меня стыдил за незнание каких-то вещей. Сам он был блестяще образован. Наверное, только пару моих песен принимал безоговорочно. Но Эльдар Александрович был человеком настроения. Как-то в благостном расположении духа похвалил «Самою любимою ты была моею»:
— Молодец, хорошая песня. Новая?
— Ей двадцать пять лет. Я же подарил вам свои двадцать семь дисков! Вы их не слушаете?
— А ты мои книжки читаешь? Я тебе их штук двадцать подписал!
— Авторская песня еще жива? КСП существуют?
— Существуют, но в более скромных масштабах. Раньше была мода на поэзию. Евтушенко собирал стадионы, потому что люди тянулись к прекрасному. Простой водопроводчик надевал костюм и шел на поэтический вечер. Сейчас никто никуда тянуться не хочет. Все сидят в своих гаджетах и не стремятся к общению. Такое время...
Песня вспомнилась — из недавних:
Кто-то борется, кто-то молится,
Кто-то силится выйти в знать.
Кто-то век не отмоется,
И чем все кончится, не узнать.
А ковчег плывет между облаков,
Чешуя речушек блестит как ртуть.
Ты прости нас, Господи, дураков,
Ты спаси нас, Господи, как-нибудь!
Мы с друзьями иногда выпиваем за замедление научно-технического прогресса. Потому что думаем: «Куда торопимся, ребята? Куда?!»
Вообще, пришел к выводу, что две вещи очень сильно влияют на человека и бороться с ними практически невозможно — порода и возраст. Это касается почти всех.
С породой, то есть наследственностью, ты не в силах ничего поделать. Живешь с тем, что досталось. Причем можешь получить какие-то черты от далекого предка через несколько поколений. К примеру, мой прадед-мордвин Сергей Ильич Жаринов играл на гармошке и очень любил всем делать подарки. Когда я слышу про него какие-то рассказы, то понимаю, что это в определенном смысле и про меня. Наверное, кому-то из моих детей тоже достались черты далеких предков. От тебя практически ничего не зависит в этом смысле. Ты такой, каким уродился.
