Вечером подошла к маме:
— Учительница спрашивает, как ты нас воспитываешь.
— А как воспитываю? Ничего особенного не предпринимаю, — мама даже как-то растерялась.
Следом вспоминается такая история. Я занималась плаванием в бассейне ЦСКА. Однажды после тренировки родители встретили меня на машине — у нас была белая «Волга», папа ее обожал, собственноручно мыл, сам менял колеса... Мы уезжали в подмосковный Новогорск, где располагалась тренировочная база команды «Динамо», а рядом с ней наша дача. Я села в машину. Папа за рулем, мама на пассажирском сиденье, мы с Ирой сзади. Я обернулась в окно заднего вида: на пороге спорткомплекса стояли мои друзья и махали нам вслед. Совершенно беззлобно, просто из озорства, показала им язык. И в следующее же мгновение прилетел ощутимый такой подзатыльник от мамы, она строго сказала: «Ты ведешь себя как невоспитанная девочка, нам с папой за тебя ужасно стыдно!» Тут мне тоже стало стыдно за свое поведение.
Мама не наставляла, но всячески давала нам с сестрой понять следующее: вам какое дело, что ваш отец знаменитый Лев Яшин? Вы должны сами по себе состояться как личности и не посрамить семью. Делайте свое — тренируйтесь, учитесь... В угол не ставила, но ее взгляд и тон говорили за себя. Многое зависело от настроения, могла, придя с работы, произнести шутливо: «Это я — ваша мама пришла, молочка принесла». Но если вдруг с порога слышалось железное: «Это я!» — мы с Иркой сразу затихали. Один мамин взгляд — и мы как шелковые.
Мечтали завести кошку или собаку, но мама запрещала, потому что за животными надо ухаживать, а у нас некому: все заняты, у родителей работа, у нас учеба и спорт. «Вот появятся свои семьи и свой дом, тогда пожалуйста — заводите сколько хотите», — отрезала мама. Ну и пришлось отложить эту идею до лучших времен.
В выходные вечерами перебирали и читали письма, которые приходили папе со всех уголков Советского Союза. Мама говорила, что людям надо отвечать — это обычная вежливость. И папа даже какое-то время умудрялся писать ответы. Но писем приходило все больше, в какой-то момент это были уже прямо мешки посланий, почтальон вносил и высыпал их на журнальный столик в коридоре, на пол... На многих конвертах значились всего два слова: «Москва, Яшину». И ведь доходили! Большинство содержали признания: «Я вас люблю!» Помню и совсем странное: «Лева, я твоя мама, ты об этом не знаешь, но так оно и есть...» Отвечать было уже невозможно, папа переживал, говорил: «Люди стараются, пишут, мне неловко...»
