Сравнение вполне уместно. Британская монархия во второй половине тридцатых годов XX века находилась в сложном положении и сейчас переживает не лучшее время, чему поспособствовал побег Гарри за океан. Неудивительно, что обижены не только обитатели Букингемского дворца, — недовольна и армия фанатов принца, осудившая его за контракт с Netflix. Причем если раньше во всех грехах виноватили Меган, то теперь шквал критики обрушился на ее мужа.
Примерно то же происходило с поклонниками Эдуарда VIII. Впрочем, не случись в 1936-м этого казуса, на троне впоследствии вряд ли оказалась бы его племянница Елизавета, уже шестьдесят лет правящая Британией. Сразу после отречения, пока его брат не взошел на трон, англичане верили, что случившееся еще как-то можно повернуть вспять...
Когда Гарри с Меган улетели в Канаду, а потом перебрались в США, многие тоже надеялись, что они непременно вернутся. Да и Елизавета, несмотря на огорчение и обиду, уверяла внука, что будет рада его возвращению. Сейчас уже в это никто не верит. Слишком глубокая пропасть между Сассексами и королевством, полагают аналитики, а если принц и вернется, то лишь за тем, чтобы «упасть в объятия» дворцовых адвокатов, специализирующихся на разводах, и вряд ли он сумеет снова стать активным членом королевской семьи, от выполнения долга по отношению к которой год назад отказался.
Гарри, как сообщают, постоянно находится на видеосвязи с братом, бабушкой и отцом. Контакты участились после того, как ковидом заболел принц Чарльз, а за ним Уильям. Прошлым летом у Меган случился выкидыш, и родные ее супруга выражали искреннее сочувствие, пусть даже официального заявления из королевской пресс-службы и не последовало. Не положено по протоколу... Вот если бы Сассексы сохранили свой статус, их горе по традиции разделила бы вся Британия.
Что ж, Меган в какой-то мере наверстала упущенное — осенью она опубликовала статью в «Нью-Йорк Таймс», где рассказала о постигшей ее трагедии, объяснив свое признание — странное для персоны, пожелавшей вести частную жизнь, — желанием поддержать женщин, переживших потерю ребенка, убедить их не стыдиться этого и не скрывать, как принято в обществе, не по своей воле прерванную беременность.