Он рисовал в любую свободную минуту, на любой подвернувшейся поверхности, например линолеуме, любыми средствами — даже окурками или печным угольком. До глубокой старости Илья Ефимович оставался влюбчивым. В восемьдесят затеял учить французский — причиной была молодая соседка-француженка.
После революции Куоккала оказалась отрезанной от России. Репин отчаянно скучал по Москве и Питеру, по друзьям, с которыми теперь можно было только переписываться с оказией. Советское правительство уговаривало вернуться, и в 1925 году старый художник собрался было на свою выставку в Русском музее, но в последний момент поездка сорвалась — Вера отказалась сопровождать отца.
В том же году Репина навестил Чуковский и тоже звал на родину. Ходили упорные слухи: якобы Корней Иванович выполнял поручение правительства, а на самом деле тайком посоветовал Илье Ефимовичу ни в коем случае не возвращаться. И когда в 1926 году его посетила целая делегация художников — передать приглашение переехать в Россию, он отговорился, сославшись на возраст и плачевное здоровье.
Весной 1930-го Репин стал угасать. Рядом были Вера и спешно вызванная Татьяна. Она-то и обнаружила, что старшую дочь отец подпускать к себе не хочет и что его архив почти опустошен. Незадолго до смерти художник в забытьи поднял руку, сложил пальцы, словно удерживая кисть, и стал делать движения, как если бы писал красками по холсту. Двадцать девятого сентября Илья Ефимович скончался. Его похоронили в парке усадьбы «Пенаты».
