Весной 1914 года знаменитый художник Илья Репин вспомнил старую семейную сцену. Это случилось много лет назад, задолго до того, как он в первый раз разорвал отношения с женой, во время обеда, — они тогда жили на Четвертой линии Васильевского острова, и мира в их семье не было.
Так бывает, когда молодые люди женятся по любви — а когда любовь уходит, обнаруживают, что рядом живет чужой человек, с которым тебя ничего не связывает. Но куда от него денешься, если у вас дети?
Его жена была тихой, робкой, но упрямой и злопамятной. Он — импульсивным и отходчивым. Вера любила тепло, а он спал на балконе даже зимой, пока мороз не достигал двадцати градусов.
Это шло ему на пользу, так почему бы ей и детям, Вере, Надежде, Тане и Юрию не последовать примеру отца? Жена стала возражать, он вспылил. Вера припомнила все его измены, и настоящие, и мнимые, он бросил в ответ, что женщина с таким лицом должна быть благодарна удачливым соперницам. Они помогают ему хоть как-то примириться с судьбой, иначе он давно бы задушил жену в постели… После этих слов Вера Алексеевна метнула в него тарелку с борщом, а он запустил в нее масленкой.
Дети сидели, побледнев и вытаращив глаза, но родители не обращали на них внимания. Увернувшись от масленки, Вера отчаянно закричала:
— … Останешься один, перед смертью тебе никто воды не подаст!
Самоед!
Он не понял, что такое «самоед» — не хотела же Вера Алексеевна на старинный лад назвать его эскимосом? Вскоре состоялось примирение, но объяснений он не потребовал: самоед так самоед, выйдя из себя, глупая женщина скажет и не такое. Затем грянули новые ссоры, разрыв, примирение, позже он приревновал жену к ученику и выгнал ее из дома. Спустя какое-то время Репины опять попытались спасти свой брак и прожили вместе еще несколько лет. Сейчас они живут отдельно — он посылает Вере деньги и надеется больше не видеть ее до конца своих дней. Но слова, что жена брякнула в пылу одной из многочисленных ссор, он не забыл...
— …Останешься один, перед смертью тебе никто воды не подаст… Тогда Илья был молод и не боялся такого конца.
Сейчас ему семьдесят, нынешним утром от него ушла женщина, с которой они счастливо прожили 15 лет: одинокая старость и смерть в пустом доме кажутся близкими. Он сидел в своей мастерской, думал, как жить дальше, и ловил себя на мысли, что к отчаянию примешивается что-то вроде облегчения.
…Жили они интересно, но Наталья бывала чересчур категоричной. Она часто выставляла его в смешном свете. Да что там — она его просто подмяла: на старости лет заставляла есть биточки из клюквы, пить отвары из свежего сена. Над ним смеялся весь Петербург. Услышав фамилию «Репин», обыватели первым делом вспоминали вовсе не о его картинах — «Бурлаках» или «Запорожцах, пишущих письмо турецкому султану».
