— Леонид Агутин называет вас в интервью командиром.
— Я и есть командир. Курирую всю нашу бытовую жизнь. Кто-то же должен? У мужа попросту нет времени этим заниматься. Строго говоря, мы с Леней оба командиры по складу характера. У каждого своя музыкальная карьера, и мы привыкли распоряжаться и держать все под контролем. Откуда мой командирский тон? От ранней ответственности — за карьеру, профессиональные достижения, за близких. А один в поле не воин, требуется приводить под знамена людей.
Но для мужа я командир только на кухне. В остальном это со временем стало чревато серьезными последствиями. Поначалу, конечно, командовала по привычке. Однажды даже пришлось сесть за стол переговоров: все, уже край. Могу жить так, так и так, а не по-другому. А я — вот так и так. Устраивает — живем дальше.
Мы ребята эмоциональные, завязаны друг на друге, и семья всегда была в приоритете. Хотя она у нас и не классическая, когда утром на работу, вечером домой, он хватается гвозди забивать, она — за швабру. В молодости было больше праздника и спонтанности. Какое-то время это обстоятельство спасало, но искать компромисс все равно пришлось. Как говорила моя бабушка: «Колхоз — дело добровольное».
— Какие главные правила проживания в вашем «колхозе»?
— Основное — свобода и независимость, но и полная за это ответственность. Мы все в семье люди творческие, не любим критики, запретов и ограничений. Мне лично сказать можно что угодно, и требовать тоже можно. Только это бессмысленно.
— Читала о том, что ваш муж нередко уезжает в подмосковную студию, принимает там друзей, выпивает и возвращается дня через три. Вот это я понимаю — свобода. А ваша как выглядит?
— Моя свобода — это то, от чего я получаю удовольствие: спорт, книги, кино. Могу на несколько дней укатить к брату в Геленджик, собрать компанию, поиграть в покер или преферанс. Или вот скоро лечу с друзьями в Португалию, пока муж будет работать. И тем не менее я, как и большинство женщин, сориентирована на семью. Это мужчины до гробовой доски сомневаются, что важнее. В меня крепко вшита «материнская плата», при том что я давно материально и психологически независима и могу организовать себя в одиночестве.
— Еще вопрос на тему свободы. Для мужа она хотя бы ограничена флажками?
— Нельзя наступать на мое женское самолюбие. Главное — вовремя остановиться. Мы друг другу озвучили когда-то, что в состоянии вытерпеть, а что нет. И если по неосторожности зайти за черту, может начаться война с масштабными разрушениями. Войнушки между нами случались, без выброса адреналина порой становится скучно. Иногда кажется, что с классическим мужем — дом, семья, работа — я просто зачахла бы.
— Мне нравится еще одно правило вашей семьи: «самца кормить самой».
— Железно! Еда — это ведь довольно интимный процесс. Она готовится голыми руками. Никогда не понимала женщин, готовящих в перчатках или передающих эти полномочия домработницам. Подавать мужчине еду — практически значит кормить его из собственных рук. В этом процессе заключено доверие. Как же я могу по собственной инициативе передоверить это кому-то постороннему?
