Папа улыбался:
— И эту.
Помню, подвез меня к хореографическому училищу — я тогда занимался на подготовительном отделении.
— Кстати, а как он относился к тому, что сын учится балету?
— Несерьезно: пусть мальчик позанимается, а дальше посмотрим... В училище меня отдала мама — по семейной легенде, чтобы исправить «папину» фигуру. Но в занятиях у станка я видел мало смысла. Ведь они никак не сходились с тем, что наблюдал в Большом театре, в котором благодаря маме провел все детство. Я бывал на репетициях и в классе, смотрел спектакли из кулис или из рубки над Царской ложей, откуда обычно снимают постановки на камеру.
Самое сильное впечатление, конечно, произвел «Щелкунчик». Было страшновато сидеть в кулисах: темно, пыльно, кругом мыши снуют — артисты из свиты Мышиного короля развлекались тем, что пугали меня. До сих пор помню запах старого Большого театра — сейчас, после ремонта, ничего общего с той картинкой из детства нет.
Наталия: Саша балет не любил. Но мужчины обычно тщеславны, и ему было приятно, что жена танцует в Большом. Кайдановскому куда больше нравилось, что я рисую, — сам ставил мне натюрморты и говорил: «Рисуй, ты очень способная, а концепция придет с возрастом». Он прекрасно разбирался в живописи, дружил с художниками — этот мир был ему близок. Как, впрочем, и мне. Живописью и рисунком в своей мастерской со мной занимался дедушка — художник Валерий Алфеевский: он окончил ВХУТЕМАС и с 1930 года иллюстрировал детские книги. Дедушка хотел, чтобы я пошла по его стопам, и очень расстроился, когда вместо художественного института я поступила в ГИТИС на балетмейстерский...
— А как вы познакомились с будущим мужем?
— До встречи с Сашей я не видела ни одного его фильма. Вообще никак не соприкасалась с миром кино, пока не познакомилась со своей будущей подругой Катей. Она работала помощником режиссера на «Мосфильме» и пришла в Большой театр подбирать актрис для какой-то картины. Мы оказались соседями, жили в одном доме, только в разных подъездах. Старшая сестра Кати Маша Чугунова еще в девять лет решила, что хочет быть киноведом, а с тринадцати уже работала с Андреем Тарковским. В их доме хранились пленки с его фильмами, какое-то время запрещенными.