Постепенно к обсуждению искусства и рисованию стульев добавились высказанные симпатия и желание создать семью, потому что с Купченко папа развелся. Мама не стремилась снова вступать в брак: хватало первого неудачного опыта, Егор еще совсем маленький, работы много, жизнь была сложной. Кроме того, упорный поклонник (папа, когда хотел чего-то добиться, становился очень настойчивым) просил родить ему ребенка, а мама опасалась, что такая нагрузка для них окажется совсем непосильной… Потом он сильно заболел и попал в больницу, откуда в феврале 1972 года приехал к маме. Сказал, что поссорился с родителями. И она (а куда деваться?) делала ему перевязки, готовила диетическое питание. В марте актрису Аринбасарову вызвали в экспедицию на съемки, и отец согласился присмотреть за Егором. «Хочет семью? Пусть попробует!» — рассудила мама и уехала.
Расписались родители за два дня до моего рождения! Просто однажды проходили мимо загса, зашли узнать, как регистрировать ребенка, и тамошние тетки произнесли некрасивое слово «незаконнорожденный». Этого папа допустить не мог и уговорил маму выйти за него замуж.
Из своего детства я помню в основном маму — целует, накрывает на стол, входит с сумками домой. Папа из детства — это яркие и короткие впечатления, скорее даже запах сигарет и одеколона. В Пицунду мы ездили каждый год на 24 дня. Славное было время! В каждый наш приезд праздновался День Нептуна. Девочкам подводили глаза, разрисовывали ноги чешуйками, одевали в юбки из листьев магнолий — получались лиственные пачки, и мы изображали русалок. Я так ждала момента отъезда, что накануне ложилась спать часов в шесть вечера, чтобы приблизить утро. Помню, мама вытащила на балкон нашей квартиры (жили мы у метро «Аэропорт») проветриваться подушки, и я валялась на этой горе, представляя, что завтра в это же время буду лежать на теплом песке, и ясно слышала шум моря…