— Выходит, это был, как говорится, стремительный роман?
— Абсолютно! Я помню, пришла домой к маме и все рассказала. «Таня, ну как-то все очень скоропалительно...» Когда я поведала об этой реакции мамы Гердту, мы тут же поехали к нам домой. «Я обещаю вам, что буду вашу дочку жалеть, — сказал маме Зяма. Потом была пауза. И дальше: — Я так устал от этого сообщения, что хочу чаю». И мы сели пить чай вчетвером (дочке Кате было два года), и было такое ощущение, что Гердт был тут всегда. И когда еще через 15 минут мы уходили, я спросила: «Мама, за полчаса знакомства тебе стало спокойно? — «Абсолютно!»
Дело в том, что мои родители прожили пятьдесят пять лет, как говорится, «во грехе», без росписи, что было совершенно немыслимо в советское время. И когда мы с Зямой праздновали их золотую свадьбу, то я умоляла маму хотя бы теперь пойти и расписаться. Я сказала так, потому что тогда были времена, когда ничего купить нельзя было, и я говорю маме: «Вот распишетесь, дадут справочку из ЗАГСа, и мы туфли купим». На что моя мама ответила: «Нет, нет, я должна проверить чувства. Перестаньте надо мной издеваться». Так до конца своих дней они и не расписались. И умерли в одном году. Мама в апреле, а папа в сентябре.
— Вы прожили в браке с Зиновием Гердтом 36 лет. Он признавался вам, что прежде искал в женщинах и не находил? И что нашел в вас?
— Что значит «искал»? Он не искал. Он... Как вам сказать... Он был действительно редкостного обаяния, и любая женщина, какую хотел, — она была его. Но это даже не романы были, а такой флер актерский... Но я никогда не ревновала, потому что.. .У меня было некое знание, и у него схожее ощущение, что мы всегда будем вместе...
Зяма всегда очень смеялся надо мной, когда я говорила, что я по природе своей не приспособлена для несчастной любви. У меня действительно в жизни никогда не было такого рода страданий. Я так счастливо по-женски устроена, что если мне кто-то нравился, а я ему нет, то у меня пропадал к нему интерес абсолютно. Никаких волнений.
Огромное количество людей не знают, что такое любовь. Любовь — как талант, который дается Богом очень нечасто и очень немногим. Нам с Зиновием Ефимовичем повезло. Оказалось, что это редкое счастье, как особый талант, нам дано.
У нас было одинаковый взгляд на людей, на искусство, на отношения. Мы могли ругаться по мелочовке, а серьезных не было у нас ссор. Основная тема ругани была — вождение автомобиля.
— Кто сядет за руль — так, что ли?
— Нет, не кто сядет за руль, потому что хозяин, естественно, он. Ну, и как хромой имеет право — я ему уступала. Но у меня была из материальных мечт всю жизнь только одна мечта: иметь свой отдельный автомобиль. Я не мечтала ни о брюликах, ни о шубах, ни о чем. Только чтобы у меня был отдельный автомобиль. И это состоялось. Но если мы ехали в одну сторону (глупо ведь ехать на двух машинах), то вот это было: «Эх, дура, куда едешь?!» Вот так было. Это была основная тема для наших ссор. А потом я еще говорила ему: ты ведь живешь в этой стране сказочно, потому что, если ты что-то нарушаешь, подходит гаишник, тебя узнают... «Какие творческие планы?» Вот так он жил.
