Но произошло чудо: Образцов произнес «Дорогие друзья...», я сказала по-арабски «Дорогие друзья». И земля не слетела со своей оси, и мир вокруг не исчез. На меня вдруг такой покой снизошел, я стала спокойно переводить. В общем, меня никто не выгнал, не отправил с гастролей домой.
И все эти полтора месяца арабских гастролей Гердт за мной сильно ухаживал...
— В чем заключались его ухаживания?
— В том, что он старался все время быть рядом со мной.
— А цветы, шоколад?..
— Ну, нет, только не шоколад! Я всегда любила сухое красное вино кьянти и огурцы. И можете себе представить: на тех гастролях влюбленный Зяма каждый день приносил мне в подарок огурцы! (Хохочет.) И непрерывно читал стихи. Ну кто может перед таким устоять?!
Хотя поначалу мне было до его ухаживаний... Как бы вам сказать? Нет, он мне сразу очень понравился, тем более я уже была вполне «готовая»: понимала, что с мужем расстаюсь. Но оттого что это гастроли, у меня все время было такое ощущение, что это...
— Курортный роман?..
— Да-да, такая гастрольная поездочка для артиста. Я как человек не театральный совершенно, все думала, что это такая актерская бравада, их богемное поведение. Но в той гастрольной поездке ничего серьезнее долгих разговоров между нами так и не случилось. Вот все, летим в Москву, и в самолете последнее, о чем договариваемся с Гердтом, что послезавтра встречаемся в два часа дня на Садовой возле райкома партии. Потому что моя работа была рядом.
Но я приехала с аэродрома домой и мужу прямо сказала: «Я от тебя ухожу!» Потом вышла на работу и на пятиминутке в редакции сказала: «Ребята, у меня личное сообщение!» — «Какое?» — «Я ушла от мужа. Развожусь!»
Тут надо еще раз сказать, что кроме как о встрече на Садовой мы с Гердтом ни о чем не договаривались! Но Зяма, приехав с аэродрома, так же, как и я своему мужу — не сговариваясь! — своей жене сказал, что полюбил другую женщину. Та спросила (а она была знакома со мной): «Таня?» Он ответил: «Да». Они прожили восемь лет. Он думал, что всаживает кинжал в ее сердце, но жена произнесла катастрофическую фразу: «А квартира?» (Они строили тогда вместе кооперативную квартиру). И Гердт понял, что кинжал не вошел. И ему сразу стало легко. Он сказал: «Квартира твоя...» Все.
На следующий день мы встретились с ним, как было условлено, а вернувшись после свиданки домой, я мужу сказала: «Я тебе за десять лет ни разу не изменила — а сегодня изменила».
Гердт нашел какую-то комнату для нас в тот же день, и я, придя наутро на работу, опять сказала: «У меня снова личное сообщение». — «Какое?» — «Я выхожу замуж за Зиновия Гердта». Все издательство веселилось чрезвычайно, но зато не было сплетен никаких.
