— Расскажите, как возникла ваша дружба?
— Я ему в сыновья годился, но разница в возрасте вообще не ощущалась. Иногда мне казалось, что передо мной беззащитный обиженный мальчик, у которого отняли игрушку. Наверное, в его жизни было много обид. Ну, конечно, мы об этом говорили тоже.
Есть, мне кажется, в нашей встрече некая предопределенность. Спектакль был просто поводом для того, чтобы мы стали более тесно общаться и подружились.
И потом, слишком много совпадений было в нашей жизни. Начнем с того, что мы с ним тезки, он Стрелец, я тоже. А вот еще одно мистическое совпадение. На съемках в Киеве я жил на съемной квартире на Малой Житомирской. Позже я рассказал об этом Михаилу Семеновичу. Каково было наше удивление, когда мы с ним по гугл-панораме нашли дом, в котором он родился и вырос, и выяснилось, что именно в этом доме я и останавливался...
— Светин был уже известным артистом...
— Дело тут не в звании, конечно, а в целом в его статусе. У нас в театре не было железной субординации, что, мол, если у артиста звание, то все — не подойдешь. Да, он мало с кем общался. Вернее, общался со всеми, не выделяя особо никого. Он говорил так: «Запомни, Мишка, в театре друзей нет!»
— Вы сказали, что о многом разговаривали. Михаил Семенович рассказывал вам истории из детства?
— Рассказов у него было множество. Как он сам их называл: «Смешные истории с маленькими неприятностями». Эта фраза из его любимого Михаила Зощенко, но она действительно хорошо описывает его жизнь. Как он часто говорил: «У меня вся она состоит из смешных историй, иногда с очень грустным оттенком».
Судьба ему выпала, конечно, суровая. Но его мудрость, происхождение и национальность позволяли к этой несправедливости относиться с иронией...
Он родился в Киеве на Бессарабке, в самом хулиганском районе. Маленького Мишу все очень любили, потому что он всех веселил, рассказывал всякие хохмы, болтун, в общем, был страшный. В детском саду как-то вместо фразы: «Спасибо дорогому Сталину за нашу счастливую жизнь» громко сказал: «Спасибо счастливому Сталину за нашу дорогую жизнь». Так его родителей чуть не посадили.
Он мне рассказывал, что у них была компания, как он называл ее — банда. Миша был самым маленьким, но обидеть его никто не смел, за его спиной всегда стояли ребята покрепче. Не знаю, правда это или нет, но он хвастался, что мог подойти в темной подворотне к здоровому парню и сказать: «Дай закурить, падла!» У предводителя банды была кличка Крыса. Рынки, помойки — все детство его там проходило.
Родители называли сына вундеркиндом. В трехлетнем возрасте он играл в шашки и шахматы в «красном уголке» их дома. Дядя подарил мальчику шахматы, он явно подавал надежды — его даже фотографировали для местной газеты.
