Мне все равно кажется, что они ни за что не развелись бы, если бы не тяжелый мамин характер. Она была бескомпромиссной и очень властной. С возрастом это только усилилось. Удивляюсь, что папа так долго терпел. Однажды, узнав об очередной интрижке, мама выгнала его из дома. И подала на развод.
Это было тяжелым ударом для всех нас. Папа поселился в Переделкино в Доме творчества, неподалеку от нашей дачи. Он хотел с мамой помириться, но она ни в какую! В день ее рождения прислал огромную корзину невиданных цветов. Мама немедленно отправила ее обратно и велела шоферу: «Поставь корзину ему под дверь!»
В итоге они развелись, папа женился на актрисе Театра Ленинского комсомола Маргарите Лифановой, бывшей жене режиссера Театра Вахтангова Евгения Симонова*. Она была моложе мамы.
Я с отцом прекратила разговаривать, но через какое-то время мама уговорила наладить с ним отношения. На премьеру «Мертвого сезона» в Дом кино они пришли с Ритой. Краешком глаза я следила за ним. Отец явно хотел ко мне подойти, но сделала вид, что не замечаю его. В упор не вижу! В папином взгляде была такая боль...
Он очень переживал, что дети приняли сторону мамы. Особенно — Кирилл. Я-то была замужем, а Кирилл остался с мамой. Все эти семейные перипетии отразились в отцовской пьесе «Жестокие игры».
Так случилось, что Савва оказался во главе нашей семьи. После ухода отца он практически заменил его моему пятнадцатилетнему брату Кириллу. Кулиш считал, что если взял меня в жены, должен заботиться обо всем семействе. Всю жизнь папа возил нам из-за границы подарки. И вот возвращается Савва из очередной поездки и одаривает всех. Мне ничего!
— А я? — возмущаюсь.
— Ты переживешь, — отвечает он. — А Кириллу и маме внимание сейчас особенно нужно.
Хотя и папа нас не забывал и по старой традиции привозил всем подарки. На все дни рождения обязательно приезжал к нам один, без жены, Новый год тоже встречали иногда вместе. Постепенно мы восстановили отношения...
