— Здрасте! Они врут, ты не говоришь. И что мне думать?
Даже повзрослев, не могла успокоиться. Но каждый раз получала уклончивые ответы.
— Пап, скажи, а почему мы в детстве так редко встречались?
— Был сложный период отношений с мамой, я не хотел с ней общаться. А получалось так, что при свидании с тобой неизбежно пересекался с ней.
— Понятно... Вы между собой разбирались, я-то тут при чем?
— Если бы ты была пацаном, все тебе рассказал бы. Но с женщиной тяжело это обсуждать.
Видимо, у каждого из родителей была своя правда. А потом они умерли, и их тайна так и осталась нераскрытой. Я опрашивала маминых подруг, папиных родственников — у всех разные версии. Кто-то винил некую женщину, а кто-то утверждал, что отец очень обиделся на маму. Интересно, за что?
Автобиографическая книга «Жизнь на форсаже» вышла уже после смерти папы. Я прочитала ее и поразилась: там не было ни единого слова о маме и обо мне. Кто родил ему единственную дочь? Как я появилась на свет? Все старательно стерто, будто ластиком...
Перелистывая страницы, я сделала открытие, поразившее меня. Оказывается, до определенного этапа отец воспринимал любовь только через литературные каноны, где женщина — нечто возвышенное, а мужчина — рыцарь. На этом фоне особенно зацепила одна таинственная фраза: «В тридцать пять лет произошло трагическое для меня открытие — оказывается, женщина способна на дурные поступки. Это потрясло. Всегда казалось, что женщина выше, лучше мужчины».
Именно в этом возрасте папа резко разорвал отношения с мамой, причем сделал это шокирующе грубо. Все случилось внезапно. Я жила у бабушки в Питере, отец с матерью в столице. Летом мама поехала проведать родителей и дочь. А через неделю из Москвы пришли ее и мои вещи, папа даже игрушки прислал. Ни записки, ни письма, ни звонка. Уже много лет спустя спрашивала:
