Наше общение стало еще теснее. Звезда планетарного масштаба Чурикова в жизни оказалась простой и необычайно домашней женщиной. Однажды под Новый год играли спектакль в Донецке, там хороший театр. Для меня было совершенно неожиданно, когда Инна попросила: «Пойдем в магазин». Нас на гастролях насчитывалось восемнадцать человек. Каждому из восемнадцати Инна искала подарок и каждому нашла. Причем выбирала вещь в соответствии с тем, что она подметила в своем коллеге. Про каждого актера, актрису, сотрудника постановочной части, одевальщицу, бутафора она знала что-то такое, что определяло ее выбор. Когда уселись за стол, Инна подошла к каждому и сделала подарок, перед нами, продюсерами, выложила кусок сала и горилку с перцем. И за свое чувство юмора немедленно удостоилась аплодисментов.
«Tout paye?, или Все оплачено» мы возили на гастроли в Америку. Янковского уже не было с нами, на его роль ввелся Андрей Соколов. Инна серьезно заболела. Спектакль оказался под угрозой, но Чурикова не разрешила отменять гастроли. В Америке все куда-то ездили, что-то смотрели, где-то гуляли, а Инна лежала в номере, к ней каждый день наведывались врачи. Но ни одного спектакля она не сорвала. Конечно Инна получала неплохой гонорар, но это были не те деньги, ради которых можно жертвовать своим здоровьем. Ее съемочный день стоил в десять раз дороже, чем выход на сцену в спектакле. Я оценил, что она в нас поверила, увидела что-то помимо рабочих качеств, и был ей бесконечно благодарен. Ее интересовала не только наша продюсерская работа, Инна расспрашивала, кто были наши жены, почему мы разведены, как это случилось, как и почему мы оказались в Америке, чем здесь занимались. Когда услышала, что в Нью-Йорке живет Елена Соловей, попросила: «Можете организовать мне с ней встречу?» Я не был лично знаком с Леной, но через общих приятелей достал ее телефон, позвонил. Соловей, как только услышала, что с ней хочет повидаться Чурикова, сразу же откликнулась. Часа три они общались, причем не где-то в удобном месте, а в микроавтобусе, который вез нас на очередной спектакль. Мне было неудобно интересоваться, давно ли они знакомы. Судя по тому, как буквально не могли наговориться, как заинтересованно Чурикова слушала Елену, давно. Рад, что мне удалось устроить эту встречу.
Инну интересовала жизнь эмигрантов, она попросила: «Пойдем на Брайтон-Бич». Я сам бывал там редко, но с Инной пошел. Она с удовольствием прошлась по магазинам. Публика там своеобразная — ну, прибыла к ним какая-то артистка, много их тут ходит. Но к Инне отнеслись исключительно по-доброму. Конечно же, ее узнали, к ней проявляли внимание: «Инна Михайловна, как вы, что здесь делаете?» Интерес к ее жизни был искренним и неподдельным, это чувствовалось. Такой уж у Чуриковой был имидж, ее любили.
