На той картине православный батюшка, впечатленный моей игрой, посоветовал поступить в духовную семинарию и остаться в Молдавии, обещал приход, жену, детей, курочек. Нет, в бога я верю, но все же не до такой степени! В перерыве съемок крестного хода меня окружили селянки, занятые в массовке. Начали заигрывать, зазывать в гости и намекать, что готовы на все. Теоретически неплохо, но что потом делать с детишками и курочками? Если бы каждый раз соглашался на такие авантюры, по всему Союзу бегало бы много маленьких Павликов...
Потом, когда заходил в «Ленком» и видел Янковского, всегда была сцена бурного взаимного восхищения. То же самое — с двумя Сашами, Збруевым и Абдуловым. Абдулов видел меня уже издалека:
— Пал Палыч, по сто пятьдесят и на спектакль?
— Годится.
В «Ленкоме» все постановки были отменными. И в Таганке, и в «Современнике». Я мог прийти на спектакль в любой театр и быть там своим. Прекрасное время!
— Паул, актерская дружба — явление уникальное: все заняты, все бегут по своим делам. Но у вас, как заметила, душевные отношения с коллегами складывались нередко...
— Актерская дружба и впрямь особенная. К сожалению, замечательный актер Всеволод Сафонов — мой самый близкий старший друг, о котором уже упоминал, давно ушел из жизни. С ним совпадало все: жизненная философия, отношение к работе, и дружба была очень тесной, сердечной. Мы познакомились на картине «Далеко на Западе», он был с дочкой Леночкой, я ее называл «будущая Анни Жирардо». Мечтал, чтобы и у меня выросла такая же очаровательная доченька. Вспоминаю, как снимались с Севой в «Выгодном контракте» на круизном лайнере. По утрам я плавал в бассейне, а он ждал меня в каюте со своим фирменным чаем. Встречались и в Москве, у него дома, любили посидеть в пельменной напротив Телеграфа. Всегда делились друг с другом проблемами и радостями — рабочими, семейными. С ним можно было говорить обо всем.
Дружили с Владимиром Басовым. На его последней картине «Семь криков в океане» собрался целый букет прекрасных актеров. У меня была замечательная фотография, где мы все: Светлана Тома, Всеволод Сафонов, Вениамин Смехов, Александр Ширвиндт... Но кто-то из журналистов взял ее и не вернул. Жаль, памятный снимок.
Басов к тому времени перенес инсульт, но продолжал дымить как паровоз. Ему построили посреди съемочного павильона будку, где он смолил и пил кофе. Как думаете, кого Володя в будку свою приглашал? Меня, да. Он очень любил Латвию. Прошел всю войну, в 1944-м оказался в Риге. Был начальником разведки артбатальона, ездил с шофером на «додже». Рассказывал, как познакомился с латышской девушкой Мирдзой, как с ее подачи попал в логово «лесных братьев», которые чудом его отпустили...
