Наступила безбедная жизнь, которой он совсем не знал. Увы, в этом новом сытом мире Хаим чувствовал себя неуютно, работа превращалась в муку, многие свои картины художник считал бездарными и сжигал все, что вызывало недовольство.
О его жизни невозможно говорить, опираясь на точные факты. Впрочем, к Хаиму Сутину вообще неприменимо понятие однозначности. Даже дата его появления на свет неизвестна: художник и сам путался. Когда в конце тридцатых потребовалось указать год рождения в газетной публикации, он назвал 1894-й, а заполняя документы для парижской префектуры, собственноручно записал 1893-й.
Имя Хаим на иврите означает «жизни» — именно во множественном числе. И первая из них протекала в местечке Смиловичи неподалеку от Минска. Тут обитали люди разных национальностей, посещавшие церковь, костел, мечеть и синагогу и ложившиеся после смерти в одну землю, — неважно, православные они, католики, татары или иудеи. Здесь стоял роскошный дворец XVIII века, принадлежавший аристократическим семьям Монюшко-Ваньковичей, а рядом, в крошечных домишках на улочках, лучами расходящихся от центральной площади, царила чудовищная нужда.
Позже Хаим старался не вспоминать о детстве. Вычеркнул из памяти свою малую родину, которая ассоциировалась с нищетой и безнадежностью. Сутины жили в ветхой хатке со слепыми окошками. Забор-развалюха, лай дворняг, бездорожье и грязь. Неподалеку — лес, куда и сбегали при первой возможности местные дети, набрав в подолы рубах кислые яблоки-дичку из заброшенных садов. Маленький Хаим обожал лес — жаль, что приходилось возвращаться домой.
Десятый из одиннадцати детей, будущий художник не был долгожданным ребенком. Отец, портной Залман, зарабатывал гроши, перелицовывая старье, мать Сара задыхалась в круговерти убогого хозяйства. Наследники считались не радостью, а помехой, их били, на них срывали злость. Ребятишки учились в местной школе при синагоге — недолго и немного: чуть-чуть читать, худо-бедно писать, произносить наизусть молитвы. Родным языком Хаима был идиш, и он всю жизнь плохо говорил на русском, французский освоил с огромным трудом и кое-как. Читать полюбит, но много позже. В те времена он учился плохо — все время отвлекался, задумывался, а после уроков рисовал палочкой на песке.
