— А как же ваша новогодняя свадьба? Я своими глазами видела старую архивную пленку, на которой вас с мужем Владимиром Ушаковым за новогодним столом поздравляют с недавним бракосочетанием!
— Такая запись действительно есть. Но вы знаете, она постановочная. Узнав, что мы с Володей не так давно поженились, нас попросили поднять бокалы и поцеловаться. На самом деле, отпраздновав свадьбу в общежитии в декабре 1956 года, мы несколько лет в ЗАГС не торопились. Лишь когда нам понадобилось это для документов, по-моему, в связи с получением квартиры, расписались. Но ничего особенного по этому поводу не устраивали. Я вообще считаю, что настоящая свадьба у нас состоялась только после пятидесяти лет совместной жизни. Вот тогда все было как положено: белое платье, кольца и большой праздник для друзей... Что касается Нового года, то у нас с мужем была традиция: в декабре мы приходили в Дом моды Славы Зайцева, Дом моды на Кузнецком Мосту, там продавались платья из коллекций, которые уже были показаны. И я себе выбирала что-то красивое и праздничное. Такой Володя мне делал подарок.
С мужем наша жизнь сложилась, думаю, во многом благодаря его огромному терпению и любви. Недаром Александр Ширвиндт шутил: «Постирать, погладить, приготовить — это все Владимир Петрович. А Верочка — как подарок...» И это было правдой. Подождав несколько дней после свадьбы, Володя робко спросил меня, не хочу ли я что-нибудь приготовить. Я ответила: «Не умею, не люблю и не хочу!» Тогда он нанял домработницу Анну Ивановну. Она до этого работала в приличных ресторанах шеф-поваром и готовить простые блюда просто не хотела. Я ее просила: «Анна Ивановна, может, приготовите борщ?» — «Нет, это еда для бедных!» — «Ну тогда, может, котлетку?» — «Нет! Это едят простые люди».
Обычно переговоры насчет меню вел Володя. Анна Ивановна принимала всерьез только его, потому что он ходил как барин, в роскошном бархатном халате. Володя водил машину, был роскошно одет, великолепно сервировал стол, умел выбрать вино... Коллеги в шутку называли его «барином»... И вот она шла на общую кухню театрального общежития, всех оттуда выгоняла и начинала творить. Готовила куропаток, перепелок, другую дичь. Взбивала муссы и соусы, томила по всем правилам рыбу. При этом вокруг летели перья, забрызгивались стены. Но, видимо, Анна Ивановна привыкла к тому, что у нее есть повара-подмастерья, приготовив свои шедевры, она спокойно уходила. После этого обычно раздавался зычный голос Татьяны Ивановны Пельтцер: «Ве-е-е-е-е-ра! Иди убирай за своей Анной Ивановной!» Я брала ведро, тряпку и убирала, тоже очень плохо. Глядя на все это, актеры хохотали...
— Знаю, что вы когда-то научились водить машину, сдали на права, но вам это не подошло. А вот ваш муж увлекался автомобилями. И вообще, у него было много увлечений...
— У Володи и у Андрея Миронова была общая игра — в джентльменов. Как только у нас появилась квартира, Володя заказал у специалиста настоящий бар с редкими винами. И когда Андрей как-то в очередной раз пришел, Володя так важно распахнул дверцы этого шкафчика: «Не хочешь ли что-нибудь выпить?» Потом стало модно играть в теннис. И Андрей с Володей вместе увлеклись этой игрой. Стало возможно покупать машины, хотя и нелегко это было — нужно было годами стоять на очереди, копить деньги. Володя постоянно копил на новую модель и, когда у нас появлялись какие-то сбережения, говорил: «Верочка, может, поменяем автомобиль?» Я не требовала себе норковую шубу, не возражала... Но зато какое счастье, когда мы все вместе ехали в Ригу: Андрей на своей «Волге», а мы — на «Победе». Андрюша обожал свою машину, пылинки с нее сдувал. В эти моменты он напоминал героя фильма «Берегись автомобиля», который, уходя, много раз оглядывается на свою «возлюбленную».
