— В этом году Полищук исполнилось бы семьдесят три. Если вспомнить какую-то наиболее яркую историю о ней, что первым приходит в голову?
— Как мы в первый раз прилетели в Израиль в феврале 1990-го. В Москве разруха, нет еды, магазины пустые, а в Израиле солнце, тепло. Нас поселили в гостинице на берегу моря. Сидим на набережной, выпиваем, греемся на солнышке, вода плещется, хорошо... За соседним столом расположилась группа израильских военных, и вдруг от них нашему столу передают шампанское, потом розы. Говорят, что просили передать вот этой женщине.
Дальше к нашему столику подошел человек, который представился генералом, командующим военно-воздушными силами. Сказал, что приехал из России двадцать лет назад, но смотрит все русские фильмы, знает Любу и что та — женщина его мечты. Она выслушала, засмеялась и сказала, что если ты такой умный, то вызови вертолет. Поразительно, но спустя несколько минут на набережной приземлился военный вертолет и унес Любу вместе с генералом в небо. Они полетали, Люба вернулась за столик. Она была свободной — внутренне свободной... Это уже спустя годы встретила своего будущего мужа, Сергея Цигаля, и остепенилась.
— Вы успели с ней проститься? Ведь Полищук долго болела...
— Ее болезнь была здесь, в этом театре. Мы ей сколотили специальную жесткую кушетку, на которой она лежала в антракте. Тянули время, не давали третий звонок, чтобы подольше отдохнула. Ей было очень трудно двигаться, но она играла и как безумная снималась. Я спрашивал — ну зачем?! Она уже проходила химиотерапию, носила парики. Но ей очень хотелось играть, и кажется, она не верила в то, что не сможет выкарабкаться.
— Как она себя вела в тот тяжелый период своей жизни?
— Сопротивлялась. Со мной то же самое было, когда пять лет назад сказали, что у меня онкология, четвертая стадия, проживете максимум полтора-два месяца. Попечительский совет театра оплатил мое лечение, я перенес четыре операции. После каждой меня приводили в чувство дочери и сестра, которые были все время рядом. Я был слаб, но даже в бреду присутствовала уверенность, что жив и здоров, что буду работать дальше. Так и Люба... Ей очень помогал ее замечательный муж, мой товарищ. Сережа ездил с нами на гастроли, он очень ее любил.
