От предлагаемых денег я всегда отказывалась — хорошо зарабатывая, могла полностью обеспечить и себя, и дочку. Покупала малышке все самое лучшее: коляску, кроватку, одежду. В «Детском мире» выбрала огромный манеж. Тащу его к кассе, ничего перед собой не видя, снизу только кроссовки торчат, и кассирша со вздохом роняет: «Понятно. Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик...»
Даже начав судебный процесс, больше всего не хотела делать Толю врагом — ни своим, ни тем более Васи. Дочка, кстати, никогда не слышала ни единого плохого слова об отце. Увидев Толю на экране телевизора, говорила Василисе: «Смотри, какой твой папа большой и сильный. Ты очень на него похожа, но только как девочка». Их первая встреча произошла в клинике, куда по решению суда приехали сдавать тест ДНК... Для меня все было неожиданно трогательно: большой-большой Толя улыбнулся маленькой-маленькой Васе, которой чтобы видеть лицо папы, пришлось закидывать голову назад до упора. Дочка протянула ему ручку, и они пошли смотреть золотых рыбок в аквариуме. Уже в машине, когда возвращались из клиники, после долгого молчаливого раздумья Василиса сказала: «Давай купим папу и заберем его домой». Помню, рассмеялась: как будто про понравившуюся игрушку в магазине.
На следующем заседании судья зачитывала результаты ДНК-экспертизы:
— Вероятность биологического отцовства 99,99 процента...
Это сейчас я в вопросе дока, а тогда еще ни в чем не разбиралась, поэтому шепотом спросила:
— А что это значит?
— А-а-а, еще кого-то вспомнила! — откликнулся Толя.
Но и это было неважно. Главное — у Васи теперь был отец.
Алименты Толя платил. Но как-то попросил: «Откажись, пожалуйста! Чувствую себя неловко, когда приставы домой наведываются». Конечно, я написала заявление об отказе. Впоследствии обратилась к нему только однажды: «Делаю в квартире ремонт, все, что зарабатываю, уходит туда. Помоги вывезти Васю на море». Журавлев без возражений перевел названную сумму на карточку. Я привыкла рассчитывать только на себя и понимаю: у Толи другая семья, которую нужно содержать, а дела и в театре, и в кино идут не очень.
Свое отношение к дочке он изменил вскоре после суда. Кроме не оставлявшей сомнений экспертизы ДНК, многое сыграло роль: окончательный разрыв с Натальей, встреча с нынешней женой Полиной — несмотря на молодые годы, девушкой мудрой и деликатной. Ну и сам Анатолий, вероятно, достиг возраста, когда хочется поддерживать отношения с детьми. Знаю, что он общается и со старшим сыном Антоном, который родился от девушки, с которой встречался в студенчестве.
Вскоре после женитьбы на Полине, пока в этом браке еще не родился сын, Журавлев просто прикипел к дочери. Часто брал ее с собой. Возил на дачу, в гости, водил в кино, выполнял любой каприз. Помню, однажды Василиса затащила Толю в детский магазин. Я строго наказала: «Вася, только одну игрушку — поняла?» Возвращаются минут через пятнадцать, на лице Василисы — вызов и довольная улыбка: «А папа мне две купил!»
Всегда считала, что ребенок должен носить фамилию отца, но на Толю с этим не наседала, ждала, когда он будет внутренне готов. Тогда и спросила аккуратненько:
— Как ты думаешь, может, нам фамилию Васи поменять с моей на твою?
— Да, конечно! — с готовностью отозвался Журавлев.
С появлением на свет Глеба многое поменялось. Я-то понимала, что такое младенец: бессонные ночи, постоянная привязанность к дому, да еще и семья жила на два города — у Полины в Питере были спектакли. Вася очень переживала, что папа стал редко с нею встречаться, что он сердится, повышает голос. Как-то Толя забрал дочь, чтобы пойти с ней в кино, но вскоре вернул домой со словами: «Не хочу ее видеть! Подумайте вместе над ее поведением!»
