— Мне надо выходить, а то поезд тронется.
— Ничего! Поедешь с нами!
С Ларисой и Эгилом я проработала два с половиной года, до самого их отъезда в Израиль. Сама судьба меня к ним привела. Когда я училась в техникуме на Таганке, там в какой-то момент весь забор напротив заклеили афишей «Лариса Мондрус». И помню, мне почему-то понравилось такое сочетание имени и фамилии.
— Драматическая история с неудачной Ларисиной беременностью случилась при вас?
— У нас были гастроли в Махачкале. Лариса ходила зеленая, отказывалась от еды, живот болел страшно. Но она держалась, отпела два отделения, потом надела темные очки, чтобы ее меньше узнавали. Ларисин брат должен был жениться, но несколько раз откладывал свадьбу, чтобы на ней могла присутствовать сестра. Наконец определились с датой. Мондрус позвонила маме: «Мамочка, вылетаю в Москву и завтра сразу к вам в Ригу, так что ждите».
Как назло вместо двух часов самолет летел четыре, сделал посадку. Лариса держалась, добрались до дома, где я уложила ее в постель. В пять утра меня разбудил Эгил: «Люсь, я скорую вызываю, Ларочке совсем плохо». Вместе со скорой приехала Вера Семеновна — врач Мондрус, оказалось, у Ларисы внематочная беременность. Мы даже не смогли одеть Ларису, так и положили на носилки в ночной рубашке. А дальше ее сразу взяли на операционный стол. Вердикт врачей был тяжелым: певице сказали, что у нее никогда не будет детей... Она пролежала в больнице десять дней, ее даже не хотели выписывать. Но надвигались очередные гастроли.
К счастью, врачи ошиблись — в Германии Лариса все-таки родила сына.
— Мондрус рассказывала мне в интервью, что приехать в аэропорт провожать их в эмиграцию рискнули только вы.
— Многие побоялись, а мне нечего было терять. Лариса, прощаясь, сняла с шеи золотую цепочку и надела ее на меня. Я засмущалась:
— Мне неудобно!
Тут вмешался Эгил:
— Ничего! Встретимся — отдашь!
Но цепочку свистнули у Тамары в квартире.
Сначала для Ларисы с Эгилом нашлась работа в Италии, Мондрус там пела. Прислала мне телеграмму, предлагала собрать документы и присоединиться к ним. Но куда мне было рыпаться? Я ни разу не ездила за рубеж, не представляла, что там со мной будет, не знаю иностранных языков. Если бы Лариса не уехала, никогда от нее не ушла бы.
