— А как Василий Семенович, ставший кумиром, эталоном мужской красоты не для одного поколения, относился к своему отражению — к своей внешности?
— Он очень нравился себе молодым. Стройный, с атлетической фигурой, проникновенным взглядом и аристократическими чертами лица. Не без удовольствия пересматривал свои фотографии в молодости, особенно ему нравилась одна, на которой он запечатлен с открытым торсом. Василий Семенович настаивал, чтобы мы обязательно включили это фото в его юбилейный фотоальбом. Часто Лановой говорил, что очень любит свой эпизод в «Полосатом рейсе», — называл его чуть ли не любимой ролью наравне с Павкой Корчагиным. В интервью подобное признание обычно звучало как шутка. Но была в этой шутке и большая правда: Василию Семеновичу действительно очень нравилось, как оператор снял его в сцене на пляже — запечатлел во всей красе!
Конечно, расставаться с молодостью и красотой Василию Семеновичу, как и любому актеру, было нелегко. Правда подобными переживаниями он ни с кем не делился. Но за собой по возможности следил — и за лицом, и за одеждой, и за душой, и за мыслями — все как завещал доктор Чехов.
И смех и грех: однажды подошли к Лановому две пожилые женщины, одна говорит:
— Василий Семенович, это моя мама, ей девяносто три года, она вас очень любит!
И тут эта мамаша выдает:
— Да, Василий Семенович, я вас помню с детства!
Он отнесся к этому заявлению с иронией:
— Дорогие мои, это ж сколько мне, по-вашему, лет?!
Ему тогда было лет восемьдесят — восемьдесят пять. К Лановому, независимо от его возраста, подходили всегда и везде: признавались в любви, просили сфотографироваться. А уж сколько было признаний от мужчин, что именно Василий Семенович, точнее его герой, вдохновил их связать жизнь с вооруженными силами! Таким историям нет числа.
— Какой характер у артиста был в жизни?
— Василий Семенович был разным. В считаные минуты его настроение и образ могли меняться. Казалось бы, только что был суровым и молчаливым, но вот уже прямо на твоих глазах становится теплым и веселым — и наоборот. Ой, а как Лановой умел смеяться! Он так красиво хохотал. Наивысшим счастьем для него было, если спектакль или концерт прошел успешно, если вышел новый диск, если пришла хорошая новость. Люди со стороны его, конечно, побаивались. Сам Лановой! Но Василий Семенович менялся, когда узнавал человека поближе — раскрывался, начинал шутить, улыбаться. Хотя так было не со всеми. Если человек интересен Василию Семеновичу, он будет с ним общаться, если неинтересен — не станет тратить время.
