— Не хочу! — взгляд колючий. — И вообще... уйду от вас!
Психологи в подобных ситуациях советуют проявлять максимальное спокойствие. И я говорила:
— Ты знаешь, где дверь.
Он шел к выходу. Крутился там — потом возвращался:
— Я передумал, пока тут поживу.
— Поживи. Но руки все-таки помой.
Случается, и ругаюсь, могу дать по заднице. Потом извиняемся друг перед дружкой: я — за то, что погорячилась, они — за свои проступки. Конечно, мысли о «генетике» и возможной «дурной наследственности» иногда приходят в голову. Но борюсь с этим как могу. Я не сдамся и никогда от ребят не откажусь, ни разу даже мысли такой не возникало. Хотя одни мои знакомые, семейная пара, так поступили — вернули мальчика через два года после усыновления. Сказали: «Стал воровать в школе». Для меня этих людей больше не существует.
Недавно звонила незнакомая женщина — со мной часто теперь консультируются. Она призналась, что хочет усыновить малыша из детдома:
— С чего посоветуете начать сбор документов?
Все ей объяснила, а еще добавила:
— Знаете, самое главное — чтобы вы понимали: это не магазин — взял ребенка, через полгода вернул... Это билет в один конец, навсегда.
Сережа как-то спросил:
— Мам, а мы и дальше будем жить у тебя дома? Или ты нас обратно отправишь?
Успокоила:
— Никуда вас не отдам, а дом, где мы живем, — он теперь и ваш тоже.
Да, трудно. Спасибо моим родителям, которые поддерживают во всем, — мы живем вместе. У нас нет домработницы, обслуживающего персонала. Лера и Сережа сами убирают в своей комнате. Из магазина приезжаю — сын помогает нести сумки. Он знает, что так положено. Как знает и о том, что нельзя обижать девочек. Раньше мог толкнуть сестру, теперь этого не случается.
Дети дают мне колоссальное количество сил и энергии. Столько положительных эмоций до их появления я не испытывала. Уезжаю на гастроли больше чем на три дня — наваливается жуткая тоска. Хочу домой к моим роднулям, увидеть, обнять. Названиваю каждый час, терзаю вопросами маму:
