— Нормально.
Разговор не клеился.
— Тебя скоро выпишут из больницы, — сообщила Дуся, — но поедешь ты в детский дом.
И ушла. А я вскоре действительно оказался в детдоме — в «Береге надежды» в Ново-Переделкино. Ехал, страшно волнуясь. К больнице-то уже привык, и вроде там было нормально. А неизвестность всегда пугает. Как меня примут? Что такое детдом, я не знал.
Было это зимой, накануне новогодних праздников и моего девятилетия — день рождения у меня третьего января. Директор распахнула передо мною дверь со словами: «Коля, добро пожаловать, будем друзьями!» Так что переживал я зря. Детский дом оказался очень хорошим. Детишек человек семьдесят, от двух и до восемнадцати лет. Воспитатели чудесные, нянечки тоже — все как родные мне стали. Нас учили готовить, столярничать, стирать вещи и убирать в своей комнате. Все знали, что моя бывшая приемная мать известная актриса, но это не имело значения. Там я был как все, обычный мальчишка. Это правильно — не нужно выделять никого и никогда.
Каждые полгода ездил в клинику — врачи наблюдали, не прогрессирует ли болезнь. Которой, убежден, на самом деле у меня и не было. В шестнадцать лет страшный диагноз с меня сняли. Я абсолютно здоров!
Лекс продолжал забирать меня в свою семью на выходные и каникулы. У него жена Людмила, сын и трое внуков. Ходили в кино и музеи, гуляли по парку. На дачу ездили — в Петушки. На компьютере любил играть, возился с их котом Сесиком. На велосипедах, на сноуборде, на роликах катались — Лекс меня учил. И на лыжах — он работал инструктором по горным лыжам. Мне у него больше нравилось, у Лекса я был как дома. Про Дусю мы не говорили никогда — а зачем?
Директор школы, где я учился еще когда жил с Дусей, приезжала ко мне два или три раза. Привозила сладости и даже денежку давала. Интересовалась:
— Как тебе здесь, не обижают?
— Нет, все хорошо.
— Все учителя из нашей школы передают тебе привет, и ребята тоже.
