Сама больница была неплохой. Врачи — Ольга Владимировна, Евгения Робертовна, медсестры Варвара Алексеевна, Маргарита Омаровна, Антонина Викторовна — все понимающие, добрые. Веселые: «А давай-ка, милый Коля, поворачивайся пятой точкой, сделаем тебе укольчик!»
Никто не зверствовал. Мы мультики по телевизору смотрели, книжки читали, комиксы разглядывали и в игрушки играли. Школа была при больнице, почти такая же, как в моей прошлой жизни дома. Уроки — математика, русский, чтение... Тихий час, а после обеда прогулка. По сути это как санаторий, но добавьте таблетки и уколы. И время уж очень медленно течет, день — как дома три.
Как-то в больнице появился незнакомый мужчина. Точнее я его почти не помнил, а вот он меня знал. Это был родной брат Дуси — Алексей Алексеевич Германов. Он приходил к сестре, когда я был совсем маленьким, мы с ним играли. Узнав о том, что лежу в клинике, решил меня навестить. Слышал, Дуся запретила ему со мной видеться. Отчего? Понятия не имею. Но Лекс, так я называю дядю, ее не послушал — не бросил меня. Из-за этого они с сестрой перестали общаться вовсе. Он привозил в больницу сладости — печенье, конфеты... А когда меня выпустили, оформил надо мной частичное опекунство — брал к себе на праздники и каникулы. Германова же от материнских прав отказалась.
Вот этот момент запомнил очень хорошо: нашу последнюю встречу в больнице. Я смотрел мультики в палате, когда зашла дежурная и сказала, что ко мне приехали. Спустился в комнату для встреч. Ожидал увидеть Лекса, но там была Дуся. В пальто, аккуратно причесанная, с макияжем. Несколько минут смотрела на меня, я — на нее. Пытаюсь вспомнить, что чувствовал в тот момент. По-моему, ничего абсолютно. Словно таблетки и уколы выжгли все в моей душе — и эмоции, и чувства. Потом Германова, словно встряхнувшись ото сна, подала мне пакет, сказала, что там шоколад и печенье. Я взял.
— Ну, как ты тут живешь? — спросила.
