Утром 5 октября 1973 года, в канун празднования Йом-кипура, Египет и Сирия атаковали Израиль: хотя война, что называется, «чувствовалась в воздухе», нападения никто не ждал. 75-летний премьер Голда Меир (Хелен Миррен в феерическом гриме) пытается принять правильные решения – но подбитых самолетов и танков все больше, а число жертв среди израильского населения идет уже на сотни.
У Голды больные ноги и тщательно скрываемый от всех рак, ее мучают ночные кошмары, и, кажется, начинается деменция – последнюю она боится особенно. Голда повсюду носит с собой записную книжечку, куда аккуратно записывает все возрастающее число погибших – чтобы не забыть никого, представ перед судом, не столько человеческим, сколько божьим.
«Это твой шанс сделать политическую карьеру, – говорит Голда одному из своих подчиненных в разгар боевых действий. – Только помни, что все политические карьеры заканчиваются неудачей». Так случилось и с самой Голдой Меир: хотя в «войне Судного дня» Израиль чудом вышел победителем (и попутно добился политического признания в арабских странах), это стоило ей отставки и чуть ли не политического остракизма.
Жертв было слишком много, а неочевидных политических решений – достаточно (впрочем, как всегда и со всеми, без единого исключения). Однако Голда, как ее показывает режиссер Гай Натив, не просто это понимает, но и готова покориться року.
В фильме она – старая, жутко усталая женщина, которая и рада бы делегировать свои полномочия, но некому. Ближайшего друга, министра обороны Моше Даяна, трясет как в лихорадке и рвет в кабине боевого самолета. Глава Моссада подозревает предательство в ближнем кругу, а «американский партнер», советник президента Генри Киссинджер (Лив Шрайбер), напоминает, что у США и так полно проблем, а он – в первую очередь американец, а потом уже еврей. «Но мы то здесь читаем и пишем справа налево», – парирует Голда.
Единственным человеком, которому Меир может довериться – это ее ассистентка, которая купает старого премьера в ванне, заставляет ее поесть суп и тайком провожает в «обитель мертвых», тель-авивский морг, где Голде делают пункцию.
Вообще, человеческая сторона Голды очень подкупает: едва окрепнув, премьер-министр моментально превращается в типичную «еврейскую бабушку», которая держит «внучков» в железном кулаке и всегда добивается своего – особенно когда хочет накормить борщом. Но сникает, как только остается в одиночестве.
А еще «Голда: Судный день» – это кино о политике, который стремится запомнить всех погибших и найти в себе силы ответить за смерть каждого, пожертвовав для этого всем – репутацией, положением и властью. Персонаж Миррен выглядит недостижимым, но все-таки идеалом. При всей своей подчеркнутой неидеальности.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
