«У Соловьева на площадке царила особая атмосфера, которая просто обволакивала. Все делалось неспешно, слова звучали незнакомые, красивые — Антониони, Феллини. Я думала, что это названия каких-то итальянских блюд — пасты, хлеба или колбасы. Потому что ничего не знала о кино».
— На популярном портале о кино и театре прочитала о вас, Маша, замечательный пост: «Вручите Марии Аникановой кинематографическую премию за роль в фильме «Алекс Лютый. Дело Шульца». Она превзошла саму себя, нахожусь под большим впечатлением». Подписываюсь под каждым словом!
— Там даже кто-то предлагал обратиться с просьбой в Министерство культуры, чтобы мне дали народную артистку. Вообще, с ролью Нины Игнатовой в этом сериале была целая история.
«Дело Шульца» — второй сезон. Первый назывался просто «Алекс Лютый». Сюжет был основан на реальных событиях и биографии нацистского преступника Александра Юхновского. Я была в восторге от этого сериала и работы Димы Муляра, фантастически сыгравшего фашистского оборотня. Однажды во время просмотра очередной серии мелькнула мысль: «Почему мне не достается таких ролей?» Я объяснила себе это тем, что я женщина, а женщин — военных преступниц было мало и самую известную из них, Тоньку-пулеметчицу, уже сыграла Вика Толстоганова в сериале «Палач».
Прошел, наверное, год. Как-то вечером звонит мой агент Лена Кондратова:
— Слушай, тут сценарий прислали, но там такая роль, что я даже не знаю, стоит ли тебе браться...
— Ну давай, посмотрю на всякий случай.
Открываю сценарий и чуть не падаю в обморок. Он называется «Алекс Лютый. Дело Шульца»! Читаю. Предлагаемая мне роль — бывшей узницы концлагеря, пособницы доктора-садиста Германа Шульца, — безумно интересная. К тому же сериал будет снимать Леонид Белозорович — замечательный режиссер старой советской школы. Конечно, я пошла на пробы.
Честно сказать, поначалу Леонид Григорьевич отнесся ко мне как-то скептически. После проб, смотрю, глаз у него загорелся. Но он не сказал ничего определенного. И потом два месяца я была в неведении и жила с мыслью, что эту роль должна играть только я и, если утвердят другую артистку, для меня это станет страшнейшим ударом.
Зато как же я радовалась, когда меня утвердили! Дочка Аглая спросила:
— А что за роль, мама?
— Очень хорошая! Убийцы, страшной женщины, которая режет горло своим жертвам и выкачивает из них кровь.
Агаша не поняла моей радости и посмотрела с ужасом. Она считала, что мама должна играть красавиц, принцесс, а не убийц.
Перед началом съемок я навела справки о Белозоровиче. Он считался очень жестким режиссером. Я обладаю достаточно хорошими профессиональными навыками, из режиссеров пока никто не жаловался, но тут испугалась: вдруг мы не сойдемся характерами? Мне ведь не 20 лет, уже есть определенный опыт. И я была не совсем согласна с режиссерской трактовкой образов нацистских преступников. Мне казалось, что в первом сезоне и сценарии второго содержалось некое оправдание главных героев. Алекса Лютого оправдывали тем, что его бросила любимая девушка, отчего у него, дескать, на всю жизнь осталась психологическая травма. А моя героиня убивала, чтобы спасти дочь, страдавшую редким заболеванием.
В первый съемочный день Белозорович утвердил внешний образ Нины, который предложила я. В сценарии была написана женщина постарше, поэтому я сутулилась и наклоняла голову, отчего у меня появлялись четыре подбородка. Сняв пару сцен, мы оба успокоились. Не только я была на нерве. Оказалось, режиссер тоже волновался, потому что раньше со мной не работал и, в общем-то, брал кота в мешке. Но мы друг друга устроили. Леонид Григорьевич как-то признался: «Маша, я никого не видел в этой роли, кроме вас!» И потом четыре месяца меня нахваливал.
