И второй персонаж, это Понтий Пилат. Тоже для меня интересный. В спектакле я играю их поочередно. И тот и другой представляются мне абсолютно не отрицательными, естественно. Меня часто спрашивают: почему ты играешь отрицательные роли? А я вообще не считаю, что играю отрицательные роли. Человек же не рождается отрицательным, и нет такого понятия — отрицательная внешность. Я все время возвращаюсь к высказыванию епископа Шарля Мириэля в «Отверженных»: «Проследим путь, по которому прошел грех». Когда я снимался в фильме «Марго. Огненный крест», мне режиссер Александр Глобин все время кричал в мегафон: «Саша, ты мне человечину убери!» Я говорю: « Ну как, нельзя у человека убрать человечину, она там все равно есть. И даже мерзавец, который прямо такой циничный мерзавец, он же все равно где-то внутри оправдывает себя, свои действия». Это живые люди, и они мне интересны психологически, с точки зрения специалиста по психологии поведения.
— Кроме иностранцев с мистическим уклоном вы очень успешно сыграли криминального авторитета в сериале «Зона». Как вы получили эту роль?
— Да, именно эта роль сделала меня узнаваемым во всем русскоязычном мире. Мне потом писали зрители из разных стран — Австралии, Южной и Северной Африки, Израиля и Европы. Помню, мы снимались в «Браке по завещанию» в Лондоне. Я приехал туда, иду по Хитроу, навстречу мне идет девушка в форме British Airways, и она вдруг спрашивает:
— Вы Вилен?
Я обалдел.
— Да, — говорю.
— Я вас сегодня ночью по телику видела.
А получилось так. Однажды моя приятельница актриса Лариса Шатило (сейчас она Лара Чаклин), которая играла в сериале «Зона» тюремного врача, познакомила меня с режиссером Петром Александровичем Штейном. Он так на меня посмотрел и говорит:
— Александр, ну а кого вам тут дать, какую роль? Из работников СИЗО? Адвокат — там играть нечего. Прокурор — там играть нечего. Но там есть один молодой пацан американец, ну, можно представить, что к нему отец приехал, но это же все... мелочь.
