Она покорно отправилась в уединение. Отсыпалась, отвыкала от дикого прессинга, еще вчера руководившего ее жизнью: съемок, перелетов, интервью, красных дорожек, фотосессий, деловых встреч, благотворительных ужинов, рекламных контрактов. Подолгу ездила на машине по пустыне. Или бегала. Или медитировала. Или училась играть на фортепиано. Или практиковала йогу. Или ездила на велосипеде. Вела дневник. Занималась благотворительностью. Размышляла о том, чего ей не хватает как личности. Может быть, какого-то крупного фона? Великим актерам прошлого везло, их фоном всегда были великая эпоха и мощные события, а у нее-то что? Рене перебирала свои роли, как колоду карт, и не понимала, куда двигаться дальше. Очень хотелось на кого-то опереться, и показалось, что такой человек нашелся — музыкант Дойл Брэмхолл II. Они знали друг друга давно, жили в девяностых в Остине, общались и были связаны множеством общих знакомых. И вдруг как будто заново познакомились...
Теперь об этом и вспоминать тяжело. Несколько лет тесных отношений, с 2012 года. Публичные совместные появления и публичные признания в любви. Подготовка к браку. Что за слабость тогда ее обуяла? Почему Рене так долго терпела, вместо того чтобы, как делала это неоднократно, просто резко завершить отношения, унизительные и причиняющие боль?
Позже правда все равно вышла наружу. Эффектный блюзмен-гитарист оказался банальным альфонсом, а Рене хлебнула пересудов и сплетен, когда все узнали, что она целиком и полностью содержала этого картинного мачо. Каждый месяц загружала на его счет четыре или пять тысяч долларов, да еще и выплачивала алименты его бывшей жене. И хотя Дойл заверял ее, что однажды вернет все эти деньги, что принимает их только в долг, в итоге Рене не получила назад ни цента. В конце концов она собралась с силами и закончила эти нелепые отношения, в качестве причины указав никого не обманувшее «несовпадение графиков».
