На следующий день привезли на «Мосфильм», надели темный парик — у меня были светлые волосы — и платьице, дали в руки куклу... и я ощутила себя другой. Выскочила на съемочную площадку и все сыграла.
«Знаете, — произнес Сергей Федорович, совершенно иначе глядя на меня, — в вас есть что-то от Наташи Ростовой». И я почувствовала, что теперь понравилась ему, а когда нравлюсь, все сделаю как надо.
Стали вызывать на кинопробы с разными актерами, последней была сцена объяснения в любви с князем Андреем, которого играл Вячеслав Тихонов. Мне предстояло заплакать, чего я не умела, помог Иннокентий Смоктуновский. Поначалу он пробовался на роль князя Андрея, но Григорий Козинцев утвердил его в свой фильм «Гамлет», и Смоктуновский выбрал принца датского. Однако на пробах у Бондарчука в тот день присутствовал.
Я стояла лицом к камере, а Иннокентий Михайлович — спиной, и когда произнесла «Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно», увидела, что у Смоктуновского текут слезы. И я тоже заплакала, не могла остановиться.
Понемногу, от одной отрепетированной сцены к другой, я влюблялась в Наташу и чувствовала: хочу сыграть ее, очень хочу. Уехала в очередной раз в Ленинград, и вдруг приходит телеграмма: «Поздравляем нашу Наташу Ростову». Так я стала Наташей.
— То, что у вас не было опыта драматических ролей, не мешало?
— Нет, в училище воспитывали на классике — балет, опера, симфоническая музыка, произведения Толстого, Бунина, Чехова, и все это помогло сыграть Наташу. К тому же Сергей Федорович был не только замечательным режиссером, он прекрасно знал актерскую природу и умел к каждому найти подход. Никогда мы не репетировали с ним в привычном понимании, а просто разговаривали о том, что снимаем, он знал: со мной репетировать нельзя — у меня первые дубли самые лучшие, в них проявляется моя непосредственность. Если снимался крупный план без партнера, Бондарчук стоял возле камеры, немного позади нее, и по его лицу я могла все прочесть.
Вспоминаю, что перед одной из сложных сцен — той, где Наташа кричит: «Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете!», — я, как требовалось, лежала, закрыв лицо руками, и было страшновато. Партнерше, актрисе Елене Тяпкиной, игравшей княгиню Ахросимову, Сергей Федорович все повторял: «Вы умница, молодец!» А я лежу и думаю: у меня сейчас сцена со слезами, с истерикой, а Бондарчук в мою сторону — ни слова, как быть-то? Наконец слышу: «Давай, Люся», — и все. И так я него разозлилась, что закричала: «Вы все меня ненавидите!» Сняли, Сергей Федорович смотрит довольно. Оказывается, он меня хитростью подготовил к той сцене.
— Вы не робели, будучи на съемочной площадке рядом с известными актерами?
— Они все меня любили, оберегали, хотели помочь, я же была маленькой по сравнению с ними. Например Виктор Яковлевич Станицын привозил мне пористый шоколад. Я не очень люблю шоколад, но была приятна его забота. Мне вообще везло на партнеров.
— Балет вы уже оставили?
— Поначалу в перерывах между съемками ездила в Ленинград, танцевала свои партии. Возвращалась в Москву — и опять на площадку, а в свободное время бежала в Большой позаниматься. Тяжело было, и в один «прекрасный» момент я начала падать в обмороки.
Директор «Мосфильма» и Сергей Федорович вызвали меня на разговор:
— Люся, тебе надо выбрать — либо балет, либо кино.
А я уже втянулась в роль, поэтому ответила:
— Буду играть Наташу Ростову.
Все произошло естественно, но потом мне снились, да и сейчас снятся сны о балете. То танцую Жизель, то бегу в Кировский театр и вдруг спохватываюсь — забыла пуанты, и сон прерывается. Нет, балет меня долго не отпускал.
— Мысли вернуться не возникало?
— А как вернуться? Меня ведь взяли солисткой, и теперь прийти в кордебалет? Мне уже и сниматься было очень интересно, нравилось играть других людей, перевоплощаться.
«Война и мир» — история нескольких лет моей жизни, поэтому я просто сроднилась с Наташей. Думалось, ночью меня разбуди и спроси, как она поступила бы в том или ином случае, отвечу. Когда закончились съемки, почувствовала пустоту: как жить дальше после такой роли? Но начались поездки с картиной по миру — ее надо было продвигать, кроме того, повсюду хотели видеть Наташу Ростову, и я продолжала существовать в атмосфере романа Толстого и фильма Бондарчука.
