В Лондоне с детьми обосновалась мама, бывшая хиппи, сначала работавшая дизайнером и фотографом, а потом ставшая психологом. Отцу пришлось остаться в Аргентине: карьеру инвестиционного банкира Дэвид Джой бросил ради увлечения, которым горел по-настоящему, — водных мотогонок и даже стал чемпионом.
Аня скучала по отцу и курсируя между Буэнос-Айресом и Лондоном, потеряла шанс на осуществление мечты — стать балериной. Залогом успеха были обязательные регулярные тренировки, а частая перемена мест им не способствовала, и с хореографией пришлось распрощаться.
Она и школы все время меняла. Сначала «приготовишка» в Челси, потом «началка» в Аргентине, после нее средняя — в Кенсингтоне... И везде Аня чувствовала себя чужой. В Аргентине была англичанкой, в Англии — экзотической латинос. Даже акцент у нее в результате сформировался странный, ни на кого не похожий. Аня называет его «лингвистическим стокгольмским синдромом».
Она никуда не вписывалась и отчаянно тосковала по месту, которому бы принадлежала. Если бы просто не замечали — это полбеды. Но ее всегда подтравливали. Закрывали в шкафчиках в раздевалке. Не впускали в класс. Отбирали и портили вещи. Дразнили. Однажды отметили в «Фейсбуке*» на изображении лупоглазой рыбы, после этого Аня долго не могла смотреть в зеркало.
Над ней смеялись на уроках физкультуры: девочка не могла сфокусироваться на мяче, летящем прямо на нее. И вот, с одной стороны, она обожала уроки драмы, участвовала в постановках школьного театра и получала отличные оценки по истории, литературе и английскому, а с другой — дня не обходилось без рыданий в туалете. У нее развились панические атаки и нервная икота. Ее не понимали и не хотели понимать. Назначили изгоем и парией.
Родители, люди вовсе не слепые — особенно мама-психолог, быстро поняли: если у младшей тяжело на душе, ее нужно усадить смотреть фильм — и дочь скоро будет в порядке. Умножим эту привычку на тотальное одиночество и получим одержимого киномана с детства. Как было сказано Алисе: «Нет ничего на свете, из чего нельзя было бы сделать вывод. Надо только знать, как взяться за дело».
В четырнадцать лет стало настолько невыносимо, что Аня убедила обеспокоенных родителей отпустить ее в Нью-Йорк. Она решила продолжить учиться там и первое, что сделала по прибытии, — выкрасила волосы в ярко-розовый цвет, но в шестнадцать школу бросила. Может, именно тогда и родилась мысль: человек, личность которого никого не интересует, может состояться, примеряя чужие личности.
