Поселился у друга в Красногорске и принялся распускать слух, что теперь живу в Москве. В агентствах, пороги которых обивал, о том, что остаюсь минчанином, ни слова: кто же возьмет актера, которому нужно оплачивать переезды и номер в гостинице?
Спустя месяц приходит предложение сняться в рекламе чая. Десятисекундный ролик, где управляю яхтой с названием марки на борту, снимали два дня, за каждый заплатили по семьдесят долларов. Приехал домой барином, привез жене и сыновьям подарки. А на следующий день — обратно в Москву, где уже был утвержден на большую роль в приключенческом сериале «Оперативный псевдоним», благодаря которому познакомился с Львом Прыгуновым — замечательным актером и талантливым художником. На почве живописи мы, собственно, и сошлись. Только закончил сниматься, уже зовут на пробы в сериал «Ундина», который я сразу окрестил «Уйди на».
Когда незадолго до переезда в Москву навещал маму и брата в Невинномысске, заметил, что моя родительница не отлипает от телеэкрана, когда показывают очередную серию очередной мыльной оперы. Попытался вразумить:
— Ну как ты можешь смотреть это барахло?
— Никакое не барахло! — возмутилась мама. — Сериалы сейчас очень популярны. А ты, Толенька, просто завидуешь, потому что коллеги с работой, а ты все ждешь чего-то.
— Знаешь, моя дорогая, — ответил с обидой, — я умею делать то, что они, ничуть не хуже. Просто считаю ниже своего достоинства. Но для тебя снимусь, обещаю.
Когда подписывал договор на девяносто серий «Ундины», подумал: «Ну все, мама, держись!» Начали с киноэкспедиции — снимали кадры в дельфинарии, на берегу моря, среди южной природы. Диалоги и монологи оставили для павильона на «Мосфильме». Я играл богатого бизнесмена и должен был менять костюмы несколько раз за смену. Шутил: «Знаю, почему меня взяли на эту роль — я быстро переодеваюсь!» Беззаботные деньки закончились, как только вернулись в Москву. Каждый вечер учил десятки страниц текста, а утром ехал на съемки. Как рабочий на завод — с одной поправкой: выходных практически не было. Меня звали на пробы в фильмы и сериалы, но никто не отпускал: «Ты что?! Мы же в эфире — серия, которую сейчас снимаем, должна выйти через два дня!»
За первым сезоном последовал второй — в девяносто две серии, а личный рекорд пришелся на мелодраму «Обреченная стать звездой», где было триста шестьдесят шесть серий! Мне там досталась роль олигарха.
Со временем понял: не так уж неправа была мама, когда «сватала» в сериалы. Если есть крепкий сценарий, герой тебе интересен и съемки надолго — что же в этом плохого?
В каждом персонаже, даже второстепенном, стараюсь увидеть личность, а в каждом эпизоде — показать разное внутреннее состояние героя, особые эмоции. К сожалению, все чаще оказывается, что это нужно только мне. Даже режиссерам без надобности: спешат, подгоняют, не давая времени подготовиться. Такое отношение раздражает — едешь домой и думаешь с досадой: «А ведь можно было сыграть совсем иначе». Допускаешь, что зритель, жуя бутерброд и скользя взглядом по экрану, недоработки не заметит, и все равно чувствуешь себя скверно. Как говорили актеры старшего поколения: «Деньги проешь, а позор останется».
На творческих вечерах кто-то из фанатов «Секретного фарватера» обязательно спросит: «Зачем вы пошли в сериалы?» Ответ простой: «А кто мою семью будет кормить? Прикажете тридцать лет сидеть и ждать второй такой роли, как Шубин?!» Конечно лестно, что фильм продолжает жить, в программной сетке телеканала «Звезда» так просто прописался.
Несколько лет назад пригласили в Питер на очередную годовщину ВМФ. В зале сидели седые и лысые офицеры-подводники — капитаны второго и первого ранга. После концерта многие подходили и говорили: «Благодаря «Секретному фарватеру» и вам, Анатолий, я выбрал профессию военного моряка».
Эти слова трогали до слез, хотя я совсем несентиментален. А еще смею надеяться, лишен самолюбования — не выношу этого качества в людях, особенно в мужчинах. Благодарю судьбу, что на съемках сериала «Лесник» познакомился с вахтанговцем Михаилом Васьковым, в котором нет ни капли нарциссизма. Нормальный русский мужик. Сейчас он один из самых близких мне людей.
Очень ценю дружбу с Сережей Гармашом, выдержавшую испытание десятилетиями. Мы не созваниваемся регулярно, чтобы просто поболтать, — оба терпеть этого не можем, но при встречах искренне радуемся друг другу: «Серега, друг!» — «Толян, братан!» Странное дело, пока я жил в Минске, виделись чаще. Поводом, чтобы собраться, становился каждый мой приезд в Москву. Большой компанией — Гармаш, Зенин, Верник, Большов, Ершов — шли в баню или ехали за город, как-то раз Серега пригласил всех к себе на дачу.
