Или, например, есть у нее такая заморочка — весеннее обострение: каждый год надо куда-то переезжать. Вика же из семьи военных, на одном месте жить не может. А для меня это стресс! Страдаю топографическим кретинизмом в ярко выраженной форме, только выучу подходы-подъезды к дому — пора опять паковать чемоданы. И главное, заходит осторожно, издалека: «Я такое место нашла... Не волнуйся, на тебе это никак не скажется!»
Тут же затевается переезд, я таскаю вещи и несколько дней живу с шуруповертом. Ага, никак не скажется! И снова с трудом пытаюсь изучить географию новой местности. Хотя по большому счету такая жизнь — интересный экшен. Мне тоже нравится смена картинки. Я же из актерской семьи, все детство провел на гастролях, поэтому ворчу, но еду. Не так давно удалось поставить рекорд «оседлости» — уже третий год живем в Сергиевом Посаде. Дети поспособствовали тому, что мы пустили корни в этом прекрасном городе.
— Интересно, как вы в юности представляли свою будущую жену и семью?
— Никак вообще! Я думать-то начал учиться ближе к сорока, а до этого жил как жилось. И наверное счастье, что не умел анализировать и задумываться о будущем, иначе никогда не женился бы. Трудно найти столь разных людей, как мы с Викой. А тут увидели друг друга двадцать лет назад на кастинге мюзикла «Метро» и влипли по уши, без размышлений и сомнений. С первого же дня выяснилось, что у нас разные вкусы буквально во всем, даже в гастрономических пристрастиях. Вика ела по утрам сушеных кальмаров, могла умять хоть килограмм за раз, а я не понимал, как такая вонючка ей нравится. Для меня деликатес — глазированный сырок.
Противоречие во вкусах, надо сказать, сохранилось. Вещи, которые Вика мне покупает, я раздариваю. И сам тоже не могу угадать, что доставит жене радость. Дарю сумку или украшения, которые кажутся самому красивыми, жена благодарит и... в сторонку откладывает. Я одеваюсь в туристических магазинах, чем дешевле, тем лучше. Главное, чтобы удобно. Вика смотрит на меня с грустью:
— Эх, Антоша, пензенский ты лошара!
А я смеюсь:
— Да, я из Пензы и я — лошара. Немодный и нестильный.
И все же несмотря на разность буквально во всем, мы с Викой — одно целое. Полностью это прочувствовали через год после знакомства, как повенчались. Даже не помню, кто первый предложил, но иначе не выжили бы, потому что вместе было невероятно трудно, а порознь — вообще никак.
Я, образно выражаясь, хромой на одну ногу, она — на другую. Порознь ходили бы по кругу, а так — хромаем, толкаемся, но поддерживаем друг друга и продвигаемся вперед. Надеюсь, туда, куда надо. Ругаемся конечно. Вика смотрит в свою сторону и описывает, что там. Моя голова повернута в другую, поэтому ввязываюсь в спор, отстаиваю свою точку зрения с пеной у рта, считаю, что жена неправа, ведь сам вижу совсем иную картину. И нет недопониманию конца и края! Но тем острее ощущаем необходимость друг в друге.
