На каникулах большую часть времени я проводил в селе Бутовск с дедом Дмитрием Тихоновичем. С трех лет пилил с ним дрова, помогал собирать сено в полях перед дождем — словно шаман, дед чувствовал приближение грозы. У него был целый скотный двор. Иногда на рассвете меня будил: «Дима, лошади убежали!» И я спешил на поиски нашей кобылки с жеребятами. Найдя их, ложился на широкую лошадиную спину, жеребята подходили и совали морды в ладони. Надо мной — небо, вокруг — поле... Красота! У коровы роды принимал, а сколько перебил свиней, гусей и кур... Когда рассказываю друзьям, они возмущаются: «Как ты мог, убийца?!» Да простит меня Гринпис, но это обычная деревенская жизнь. Когда дед резал свинью, сначала просил у хрюшки прощения: «Прости, моя милая».
— И что же привело вас в актерскую профессию?
— Привело — это точно, я ведь туда не планировал, хотел стать врачом. Играл, правда, принца в школьном спектакле «Золушка», однако ни о чем таком всерьез не думал. Но посмотрев в шестнадцать лет в глаза смерти, изменился: стал задумываться о смысле жизни, писать стихи, много читать... Косвенно авария и привела меня к актерской профессии. Все началось с того, что я написал пьесу. Хотя, возможно, тяга к творчеству в любом случае открылась бы — папа тоже стихи сочинял, но стресс и первая влюбленность ускорили процесс.
Однажды посетил Русский драматический театр — спектакль по пьесе Шекспира не понравился, но на выходе обнаружил листовку «Конкурс молодых драматургов» и решил излить на бумагу свою жизненную историю. В тот момент я переживал расставание с девушкой. Пьесу назвал «Замкнутый круг». На конкурсе она оказалась где-то в середине списка, заведующая литчастью меня пожалела, что-то посоветовала. Между делом сообщаю:
— Я еще и принца в «Золушке» играю!
Она на меня внимательно посмотрела и говорит:
— К нам скоро приедет Олег Павлович Табаков — к себе на курс набирать ребят. Приходи!
Я пообещал и забыл. Вскоре звонок: «Дима, почему не приходите?» Чтобы подготовить меня к поступлению, актер Александр Георгиевич Ивашкевич познакомил со своей женой Любовью Петровной Агаповой. От общения с ней я получал столько информации, что по выходе из театра, где мы репетировали, путал номера трамваев, и те увозили меня в противоположную от дома сторону. Для себя решил: «Поступлю — хорошо, не поступлю — еще лучше». Поэтому не трясся, не ставил на кон всю свою дальнейшую жизнь.
