...Во ВГИКе нас, будущих критиков, учили относиться к кинопродукции скептически, прежде всего отмечать слабые стороны и безжалостно громить идеологически неблагонадежные картины — времена-то были еще советские. В общем, фильмы и режиссеров ругать, никого не хвалить. Все это шло вразрез с моими внутренними убеждениями, к тому же сама знала, какой это труд — снять картину.
Как-то во ВГИКе подошел один из сокурсников и «включил» критика: «Узнал, что ты играла Мальвину в «Приключениях Буратино». Так вот, никому никогда об этом не рассказывай, потому что сыграла очень плохо».
Я вдруг воочию увидела свое будущее: мне предстояло сломать себя, стать таким же критиканом. Наступил момент, когда не могла заставить себя идти на лекции во ВГИК. Снова стала по ночам плакать.
«Возьми паузу — академический отпуск на годик-другой», — предложил папа. Так и сделала. Благодарна родителям, что не давили. Два года отдыхала. Увлеклась хореографией — танцевала в студенческом ансамбле МГТУ имени Баумана «Молодость» (в детстве я недолго ходила в танцевальный кружок). Мы выступали в зале Чайковского, гастролировали в Чехии. Мне нравилось танцевать. Да и выходить на сцену было приятно — все же я немножечко актриса. А еще наконец вплотную занялась писательством. Стихи я сочиняла с раннего детства. Понимала, что непрофессионально, но однажды, пересилив смущение, рискнула отнести их известному поэту: папа устроил встречу.
Мэтр, почитав мою тетрадочку, глубокомысленно изрек:
— Давай угадаю, кто твой любимый поэт! Блок?
— Да, — выдохнула я. — А как вы узнали?
— А-ха-ха, девочка моя! Забери ты это свое, с позволения сказать, творчество, не позорься, читай Блока, и все у тебя будет хорошо.
Дома проревела всю ночь. Надо сказать, поплакать я любила всегда. У меня даже есть стихотворение на эту тему:
Первые слезы — обильные.
Слезы вторые — сильные.
Третьи слезы меткие.
Слезы четвертые редкие.
Пятые — смяты.
Шестые — изъяты.
Слезы седьмые — простимы и святы.
В детстве, бывало, мама обнимала, прижимала к себе:
— Что ж ты, доченька, так плачешь? Ты мне сердце рвешь.
А я в ответ:
— Жалко... — а кого жалко, чего?
И вот, взяв академический отпуск, я опять набралась смелости — и отнесла свои стихи аж в Литературный институт, где проходил творческий конкурс для абитуриентов. Через некоторое время получаю письмо: «Уважаемая Татьяна, вы прошли конкурс, приглашаем на экзамен». Я не сплю? В приемной комиссии Литинститута сочли мои стишки сколько-нибудь достойными внимания?! Показала письмо папе с мамой, осторожно заметив: «Может, у меня действительно есть талант?» Очень хотелось продемонстрировать эту бумагу пафосному поэту, рекомендовавшему «не позориться».