Но вернемся к Майку: с ним было очень интересно. Помню момент, когда «Зоопарк» репетировал у меня дома и Науменко решил сделать из меня барабанщика. Но это дохлый номер: таланта мне явно не хватало. Зато я стал звукооператором и записал «Зоопарку» альбом в театральном институте, на студии, куда меня устроил на работу отчим. Там же был записан первый альбом Кости Кинчева «Нервная ночь», туда же приходили Гребенщиков с Курехиным и записывали много бесконечного фри-джаза. Они запирались в комнате с роялем и исступленно играли. Фри-джаз интересно исполнять, но неинтересно слушать. Они же еще и слушали то, что записали, по несколько раз. Я мучился, но терпел.
В театральном институте, где работал в студии, этажом ниже, прямо подо мной, занимался актерский курс Аркадия Кацмана, там учились Максим Леонидов и Дима Рубин, они придумали знаменитый спектакль «Ах, эти звезды!», на который билеты в Учебный театр достать было невозможно. По роду своей работы я помогал им записывать фонограммы для спектакля. Мы быстро подружились, в итоге я даже женился на девушке с этого курса. Вскоре образовалась группа «Секрет», и какое-то время я был их представителем, ведь тогда такие понятия, как «директор» и «продюсер», отсутствовали. Привел ребят в рок-клуб, познакомил с Майком, приняли их очень хорошо, они сразу же стали лауреатами второго фестиваля Ленинградского рок-клуба. Потом записали песни Майка «Мажорный рок-н-ролл» и «Буги-вуги», Науменко был счастлив. Кстати, он получал авторские, когда «Секрет» гастролировал: по тем временам приличные деньги.
— Вы сказали, что Цой из небогатой семьи. Это было заметно?
— Цой жил скромно. У него поначалу не было даже проигрывателя пластинок, но он переписывал музыку на пленки, пользуясь общей фонотекой. Курил, как и все мы тогда, «Беломор», на выпивку скидывался сколько мог. У нас не было такого: если ты не заплатил, то тебе не нальют.
Да, Цой был из небогатой семьи, но в СССР все были примерно равны. Ну не было у него джинсового костюма, и что? Витя хорошо рисовал, великолепно вырезал по дереву, дарил потом нэцке и пепельницы своим друзьям. У меня сохранились три нэцке его работы.
