Потихоньку наша компания стала знакомиться с другими ленинградскими музыкантами: я встретился с Майком Науменко и Борисом Гребенщиковым*. Увидел их на новогодней дискотеке в архитектурном институте, непосредственно перед танцами играла группа без названия. Входили в нее Борис, Майк, Женя Губерман, Михаил Файнштейн. Они выглядели шикарно: накрашенные глаза, кружевные жабо, настоящий рок-н-ролл. Как выяснилось потом, у коллектива все же было название — «Группировка имени Чака Берри».
Ребята играли рок-н-ролльные стандарты. И вот они играли, играли... и вдруг запели песню на русском языке. «Летающая тарелка» меня поразила, я был убит наповал! Борис сказал со сцены: «Мы записали новый альбом, кто хочет купить — подходите». Конечно, я подошел и тут же получил домашний телефон Гребенщикова.
Назавтра позвонил ему и выяснил, что мой дом не так уж далеко от его. «Ну заезжай!» — пригласил Борис. Уже через час я сидел у него, мы разговаривали о музыке, и выяснилось — у нас похожие вкусы. В дальнейшем Борис очень сильно повлиял на нашу компанию, а «Аквариум» до сих пор одна из моих самых любимых групп. В то время мы с Пановым работали в радиомагазине, в СССР это было престижно, и пластинок у нас было до фига. Именно я дал Гребенщикову послушать альбом Sex Pistols, а Боря осчастливил меня группой The Clash.
«Кстати, со мной парень играет, Майк, он тоже недавно альбом записал», — рассказал Гребенщиков. Конечно, мне был нужен и этот альбом! Боря позвонил Майку, и я тут же к нему поехал, жил Науменко тогда тоже не очень далеко.
Оказавшись в его комнате, я попал в знакомую атмосферу: всюду висели плакаты Марка Болана, Дэвида Боуи, The Rolling Stones, лежали книги, у стены стояла гитара. Майк в тот момент неважно себя чувствовал.
— Может, тебе выпить?, — тут же дал я «дельный» совет.
— Я б выпил, — вздохнул он, — но сам не дойду до магазина, а принести некому.
Я тут же сбегал в гастроном. Майку слегка полегчало, в тот же вечер мы поехали к Алексею Рыбину. Честно говоря, Майк очень влиял на меня и на Рыбу. Он же был старше на пять лет, разбирался в музыке и в жизни. Потом появился рок-клуб, куда мы все радостно вступили.
