С Сашей мы больше не являемся парой, но всегда останемся семьей, друзьями, родными и близкими людьми, ведь нас столько всего связывает, мы растим дочку. Жизнь идет дальше. Сейчас с ним работаем над своим новым проектом. Мы вместе, но по-другому.
Мой папа хоть и женился трижды официально (впрочем, во времена его молодости так называемые гражданские браки не приветствовались), говорил так: «Только человек сам вправе решать, кто будет ему партнером. А не государство». Четыре года назад, к сожалению, папы не стало. Это моя боль. Иногда рука сама тянется к мобильному телефону, начинаю набирать номер, а потом вспоминаю, что отца нет. Он угасал медленно, почти полтора года, от тяжелой болезни, лекарство от которой, к сожалению, еще не придумали. Мы успели поговорить с ним о многом. Не было никаких философских тяжелых разговоров, он просто делился, какой видел жизнь до своей болезни и какой она стала для него теперь. Ни о чем не жалел, говорил, что не бывает случайностей, все происходит не зря. «Но человек по природе одинок — рождается один и уходит один» — это тоже папины слова. Буквально за несколько дней до смерти он прыгнул с парашютом, осуществив напоследок мечту своей юности. Успел подержать на руках маленькую внучку — Надя родилась, когда он приехал в Москву из Перми на последний сеанс химиотерапии, понимая, что лечение уже навряд ли поможет.
Сказал мне, с нежностью глядя на внучку: «Молодец, дочь!» Я их сфотографировала. Это единственное фото Нади с дедом. Теперь, когда Надюша подросла, показываю ей карточку: «Это дедушка Рудик. Но ты с ним не увидишься — он сейчас живет на облачках. Если вдруг придет к тебе во сне, передавай от меня привет, мы все его очень любим».
— Вернемся к профессии. Вы ведь так и не получили высшего образования. Жалеете об этом?
— Наоборот, в какой-то момент даже начала радоваться, что без диплома — и все равно иду вперед, активно снимаюсь. Сыграла в трех постановках в нашем пермском драматическом театре: «Собиратель пуль», «Горе от ума» и «Риверсайд Драйв». Потом Тамару в «Демоне» на сцене Театра имени Марии Ермоловой в Москве. Еще через два года режиссер Сергей Землянский пригласил сыграть в «Калигуле» на сцене Московского Губернского театра. Перед одной из репетиций столкнулась в фойе с моим мастером из Перми Борисом Леонидовичем Мильграмом. Тем самым, который когда-то не отпускал на съемки «Реальных пацанов». Он приезжал по своим вопросам, спросил, что я тут делаю. Ответила:
