В перестройку работать было практически негде, но я ухитрялся. Сначала в школе Дзержинска учителем музыки, потом ушел и стал концертмейстером. Я получал зарплату, тогда уже существовала «Группа продленного дня» и мы играли концерты. Не скажу, что купались в деньгах, но что-то иногда да получали. Еще было здорово, что в перестройку стало больше доступа к информации, в том числе и музыкальной.
Нынешняя жизнь отличается от перестройки, но опять нет какой-то уверенности, и опять земля под ногами шатается. Может, это и хорошо, не дает расслабиться: бегаю как молодой волк. Вот такие ощущения.
— Песня «Вечная молодость» посвящена школе, где вы работали, или «каморка, что за актовым залом» находилась в ДК Свердлова, где репетировала «ГПД»?
— Образ собирательный. В дзержинской школе № 33 мне удалось увильнуть от школьного хора, но пришлось руководить вокально-инструментальным ансамблем. В школе и была та самая каморка, в которой хранились музыкальные инструменты. А репетировал ВИА на сцене школьного актового зала. В песню я добавил еще какие-то краски, что-то выдумал. Но сюжет возник именно о школе на улице Щорса.
— Выпивали когда больше: в советские времена, в перестройку или в наступившем «сегодня»?
— Выпивал я всегда. Столько, сколько мог осилить организм, какую дозу мог потянуть, так что все относительно. Сейчас, к примеру, совсем не выпиваю. Зашился. А перед этим — пил. Фиг знает, когда больше, а когда меньше... В советские времена, наверное, было больше возможностей. Алкоголь стоил дешевле, но и денег у нас было в обрез.
Я и алкоголь... Конечно, не родственные души и не большие друзья, но хорошие приятели. Я этого не стыжусь, я нормальный русский мужик. Наркотикам — нет, бухлу — да. Должен же с себя как-то стряхивать стресс. Пить я никогда не бросал. А что зашился — это временная вынужденная пауза. Такие паузы заставляют меня поправлять здоровье и мозг. Конечно, нужен маленький толчок извне. Жена Валентина скажет: «Слуш, Серега, харэ...» И я всё — успокаиваюсь.
