— Не прошусь к вам в труппу, работаю в ТЮЗе, — сказала я. — Но умоляю: разрешите приходить на репетиции «Чайки» и пробоваться на роль Заречной.
— Хорошо, приходите.
В назначенный день не явилась, потому что увидела в ТЮЗе распределение на спектакль «Вей, ветерок!» по пьесе Яниса Райниса. Мне дали прекрасную роль Барбы, я решила остаться. Но через какое-то время все равно поняла, что «Вей, ветерок!» не спасает. Снова пошла в Театр имени Ленинского комсомола, где тогда работал и режиссер Кама Миронович Гинкас. Он устало спросил:
— А вы что можете?
— Абсолютно все, — ответила я.
Наверное, такая уверенность его убедила, меня приняли в труппу. Сыграла в двух спектаклях этого режиссера — «Эй, кто-нибудь!» и «Драма из-за лирики». Это последние его работы, потом Гинкаса вынудили уйти из театра, он позволял себе смелые для того времени высказывания. Кама Миронович фактически сидел дома, мы навещали его когда могли, рассказывали о делах в театре, о коллегах.
Нину Заречную в «Чайке» я получила только через семь лет, во второй редакции спектакля, но было много других интересных работ. До отъезда в Америку сыграла около тридцати главных ролей. Вот лишь несколько любимых постановок: «Фауст», «Гедда Габлер», «Роман и Юлька», «Утиная охота». В ноябре 1983 года мне присудили звание заслуженной артистки Российской Федерации.
А детскую историю про автобус я рассказала в спектакле Андрея Могучего «Пьеса, которой нет». Мы, актеры, играли сами себя, и со сцены звучали реальные истории из жизни. Тексты писали тоже сами, а редактировал их известный сейчас писатель и режиссер Евгений Гришковец.
Был еще один необычный проект — я сыграла Дездемону в «Отелло» на староанглийском языке. Спектакль ставил американский режиссер Чарльз Блэйсдел, премьера состоялась в США, но мы привозили эту пьесу и на фестиваль в Петербург. Подготовка шла целый год, я ведь знала язык в пределах институтской программы, то есть практически никак. Пришлось брать уроки, со мной занималась опытный лингвист Нина Перчивна Перкисьянс. Педагог не только подтянула меня, но и отвела к знакомой англичанке из «Армии спасения». Это была аристократка с идеально правильным произношением. Она прочла староанглийский текст, на этот образец мы и ориентировались. В итоге критики написали, что я говорю по-английски лучше, чем американцы.
Решение уехать в США продиктовала жизненная ситуация. Муж вышел на пенсию в тридцать восемь лет. Грянула перестройка, надо было что-то предпринимать. В 1990 году сын окончил школу и поступил в Фармингтонский университет в штате Мэн. Андрея же пригласили в Америку преподавать балетное мастерство. Я уехала не сразу, поначалу жила на две страны, но в 1997-м воссоединилась с семьей.
