— Не уговаривай. Я был в Москве один раз, в 1963 году, когда меня пригласили стать членом международного жюри на кинофестивале. Первым предложил дать главный приз трагикомедии Федерико Феллини «Восемь с половиной», а ваши чиновники пытались меня напоить, чтобы поменял решение в пользу очень плохого советского фильма. Но у них ничего не получилось. Хочешь, научу маленькой хитрости? Я опрокидывал рюмку водки и делая вид, что запиваю, выпускал в стакан. А через два-три тоста просил поменять в нем воду.
— Может, все-таки приедете? Вы даже не представляете, как вас любят в России!
Маре грустно улыбнулся:
— Представляю... Знаешь, я, наверное, был красивым мужиком, но актером — не лучшим. Меня называют символом Франции, хотя этого звания больше достойны Жерар Филип, Габен, Вентура... А мне просто повезло встретиться с Жаном Кокто, благодаря которому я стал тем, кто есть.
Это была наша единственная встреча — через три года Маре умер. А вот с Анни Жирардо, другой легендой французского театра и кино, довелось по-настоящему подружиться. Мы познакомились в Москве, во французском посольстве. Жирардо пригласила на моноспектакль «Мадам Маргарита». У актрисы уже были проблемы с памятью, и она выходила на сцену с наушником и спрятанным под одеждой магнитофончиком. Впрочем, это никак не отражалось на ее игре — зритель смеялся и рыдал. Потом мы с женой перевели на французский пьесу «Бонжур и до свидания!», которая шла на сцене Театра Ермоловой. Я очень хотел, чтобы Анни стала моей партнершей, но актриса отказалась: «Прости, но даже когда всего два актера на сцене, играть с магнитофоном невозможно, а текст я не запомню».
Мы встречались всякий раз, когда Жирардо бывала в Москве или я приезжал в Париж. Помню одну из наших прогулок по центру французской столицы. «В том доме у меня была большая квартира, три спальни, терраса... А там еще одна квартира, тоже очень хорошая... — перечисляла Жирардо. — Сейчас остались две крошечные — в них свалена антикварная мебель...» Оказалось, несколько лет назад в жизни актрисы появился молодой поклонник, который начал ее спаивать и завладев большей частью имущества, испарился.
