1997 год. Коля снимается на «Ленфильме» в картине «Цирк сгорел, и клоуны разбежались» у Владимира Бортко. Караченцов, я считаю, сыграл там одну из лучших своих ролей. Его герой, режиссер, стоит на пороге смерти. И справляется он с этим ценой неимоверных усилий. Какой пророческой оказалась картина! Разве сейчас Коля не борется за то, чтобы жить?!
Мы были вместе почти весь год. Никто нам не мешал — отключали телефон, закрывали шторы. Каждый вечер обсуждали его работу. Помню, он все время потом повторял: «Лена, это наш фильм». Я познакомила его с дочкой, он сам попросил об этом. Лизе было всего шесть лет. Однажды мы с ней пришли в павильон, где проходили съемки.
«Здрасте! Я дядя Коля», — сказал Караченцов. И взяв ее за руку, потащил куда-то показывать, как делают кино. Лиза, помню, носилась по площадке, ей понравилось. И дядя Коля ей понравился, именно так она его и называла.
На премьеру фильма приезжала из Москвы Людмила Поргина. Как только ее видела, сразу пряталась за чью-нибудь спину. Я очень Людмилу боялась. Не знаю, подозревала ли она о моем существовании. Во всяком случае, обо мне Поргина ни разу не упомянула. Как-то в интервью актрисы прочитала о романе Караченцова с Ольгой Кабо. Вот что она говорила: «Допускаю, что Оля и вправду была увлечена моим мужем. А какая женщина могла перед ним устоять? Певец, танцор, балагур, галантный рыцарь! Колю нельзя было не любить». И еще она прокомментировала слухи о его увлечении Мариной Ширшиковой, его партнершей и директором: «Она родной для нас человек. Занимается с Колей степом. Караченцов для нее как отец».
Не знаю, может, у Коли были другие романы. Вполне это допускаю. За мной ухаживал один актер из «Ленкома». Я не реагировала, а он злился, ревновал к Коле. Однажды позвонил и сказал: «Вот ты носишься со своим Караченцовым, ждешь его, а у него с Кабо неземная любовь». Коля с Ольгой снимались в нескольких фильмах, играли вместе на сцене, появился даже клип «Леди Гамильтон».
Я тут же звоню:
— Скажи, это правда?
— Да ты что? О чем ты говоришь? Кроме тебя, у меня никого нет. Ты — единственная!
Не знаю, какая там у них была «неземная любовь», но он приехал сразу же после моего звонка. Я кричала, возмущалась, что-то доказывала. Коля меня обнимал и ласковым, убаюкивающим голосом успокаивал: «Милая, родная, ну что ты говоришь? Нет никого. Какая Кабо? О чем ты?»
