Уже девять лет, как с Колей случилась беда. И все это время одни люди благодарят меня за то, что он живет полноценной жизнью, а другие поливают грязью и говорят, что это мой пиар...
Я не обижаюсь, испытания даются человеку для возмужания души. Но иногда сталкиваюсь с проявлениями такой эмоциональной глухоты и жестокости, которые нельзя оставлять без ответа. Прошлым летом соседка по даче судилась с бывшим мужем и попросила меня выступить на заседании.
Дашу я знаю много лет. Она близкий и родной человек, практически член нашей семьи. Конечно, я обещала помочь. Если бы знала, чем это обернется!
Дача у нас в Валентиновке, недалеко от Москвы. Раньше, когда Коля был здоров и много работал, он там появлялся нечасто, раз в месяц, а то и реже. Приедет в перерыве между съемками или спектаклями, пообщается со мной и любимой тещей, переночует, утром сделает зарядку, пробежится, обольется холодной водой — и был таков. А теперь он проводит в Валентиновке больше времени, чем в городе.
Иногда ворчит, не хочет ехать. Я его понимаю. В Москве у нас прекрасная квартира, а дача — простенькая и маленькая, там тесновато. Строились давно, еще в советские времена. Потом подумывали о том, чтобы реконструировать дом, но как-то руки не дошли.
А сейчас, после девяти лет борьбы за Колину жизнь и здоровье, на это просто нет денег. Ну и бог с ней, с дачей. Пускай у нас не замок, зато всегда уютно и весело. Приезжает масса людей, и ничего, как-то умещаются. Однажды на Новый год собралось человек двадцать. Потом все в один голос говорили, что лучшего праздника у них еще не было.
Валентиновка — замечательное место. Рядом с нами — кооперативы артистов Малого театра и МХАТа, где живут Юрий Соломин, Александр Калягин и другие звезды. Но если их дачи располагаются в сосновом бору, то наше товарищество — на бывшем болоте. Как рассказывают старожилы, там, где стоит наш дом, когда-то корова утонула. Топь использовали вместо свалки. Чего только туда не выбрасывали — даже старые холодильники.
Я выгребла с участка несколько машин мусора и завезла десятки тонн плодородной земли. С садом помогала та самая соседка Даша, она занимается ландшафтным дизайном. Сейчас у меня просто райские кущи со множеством редких растений, и я свой участок не променяю ни на какой другой. Когда-то была возможность получить землю в более престижном месте. Олег Янковский предлагал:
— Люда, покупай, нам в Барвихе дают участки.
Я отказалась:
— Нет, Олежек, Валентиновку бросить не могу. Там все полито моими потом и кровью.
После посадки, прополки и прививки мы с Дашей всегда садились попить чайку и поговорить за жизнь.
Она у нее складывалась непросто. Муж любил выпить и совершенно не занимался детьми. У супругов их двое — дочь и сын. Мальчик был не очень здоровым. Сейчас ребята уже взрослые, учатся в вузах, но росли на моих глазах, и я стала невольной свидетельницей того, что пришлось пережить им и Даше. Много раз видела ее с синяками. Дочь сосед тоже обижал. Однажды ночью я вышла погулять с собакой. Тогда еще играла в «Ленкоме», возвращалась поздно. Приехала вечером после спектакля и вывела нашего лабрадора Милю. Смотрю, девочка идет в слезах. Оказалось, папа после ссоры выгнал ее на улицу.
Как-то Даша сказала:
— Вот взялись строить новый дом. У нас ведь такая развалюха! И тесно, и никаких удобств.
— Тяжело приходится?
— Не то слово. И денег нет. Мои родители отдали нам все свои сбережения.
Мы с подругами по даче старались помочь Даше: подкидывали работу и одалживали денег. Дом она построила, но как только закончилось строительство, муж подал на развод и раздел имущества, хотел отобрать его у бывшей жены и детей.
Суды шли два с половиной года. Прошлым летом Даша попросила ее поддержать — выступить на одном из заседаний. Моя подруга Ира тоже согласилась. На суде я рассказала, что дача построена на деньги Дашиных родителей и что ее муж детьми не занимался, она сама их поднимала.
Судья спросил: — А вы часто бываете на даче?
