Седенкова, поняв, что ничего у нее с доктором не получится, усилила давление на Ладынину. А если та предпринимала попытку от нее избавиться, вылезала на карниз и грозилась выброситься из окна. Бедная Марина так пугалась, что в очередной раз оставляла Седенкову у себя.
И все же это так ей надоело, что она попросила меня Ирину выгнать. Конечно, логичнее было бы вмешаться в ситуацию Андрею, но Ладынина не разрешала посвящать сына в свои неприятности. У того хватало проблем, он крайне мало снимал, а значит, не зарабатывал на жизнь и на семью. Мать его по этому поводу пилила, что не улучшало их отношений. Не могу сказать, что они были плохими, но и не слишком теплыми. О том, чтобы жить вместе, и речи не шло. У Марины Алексеевны был не самый легкий характер, она привыкла распоряжаться своей жизнью сама. Когда Ладынина стала получать президентскую надбавку к пенсии, которую выхлопотала для нее Наина Иосифовна Ельцина, до конца жизни помогала сыну: «Ну как я могу не дать ему денег?!»
Так что в тот раз приехала я с приятелем и исполнила ее просьбу — выгнала Седенкову, потом поменяла замки. Но уже через неделю, когда позвонила Ладыниной справиться о самочувствии, услышала: «Я лежу, а Ирина сидит у меня в ногах, я ее простила». Оказалось, та проникла в квартиру обманом. Пришла с подругой, которая и позвонила в дверь. Марина Алексеевна заглянула в глазок, увидела, что это не Ирина, и открыла, а та выскочила из-за спины звонившей и бросилась в ноги. Все предупреждали Ладынину, что домработница — мало того что аферистка, так еще и человек с отклонениями, но она ее жалела.
Что произошло в квартире Ладыниной пятого марта 2003 года, никто точно не знает. Насколько мне известно, Седенкова целый день отсутствовала, а вечером нашла Марину Алексеевну на полу в ванной без сознания. Скорая отвезла ее не в Кремлевку, где актриса состояла на учете, а в ближайшую больницу, там диагностировали перелом шейки бедра. Марине Алексеевне исполнилось девяносто четыре — ни один хирург не взял на себя ответственность отправить человека в таком возрасте под общий наркоз на операционный стол. Через пять дней, не приходя в сознание, она скончалась.
