Замуж Ладынина не стремилась, видно всех мужчин мерила по Пырьеву, но никто сравнения не выдерживал. Поклонники возникали. Причем, как правило, намного ее моложе. Выглядела Марина Алексеевна прекрасно. На гастролях закрутился роман с солистом ансамбля «Орэра». Но в серьезные отношения это не вылилось. За ней ухаживал Александр Шуров из эстрадного дуэта Шуров и Рыкунин. Он был влюблен в Марину, предлагал руку, но она отказала. Время от времени повторяла: «Некогда мне создавать семью!» И действительно, постоянно была в разъездах. Приезжала, кидала чемодан, стирала одежду и снова уезжала. Да и ее непростой характер давал о себе знать: ну не смогла бы она подчинить себя мужчине, уже привыкнув единолично принимать все решения.
Но одинокой Ладынина себя не чувствовала. Сорок лет она дружила с женой известного сценариста Любочкой Большинцовой, с супругой одного из братьев Васильевых — режиссеров фильма «Чапаев» — Еленой Ивановной, с Людмилой Целиковской и многими другими. Правда, со временем старые друзья начали уходить, а их место вскоре заняла дама с весьма сомнительной репутацией.
Я одно время жила у Марины. Работала тогда переводчиком в гостинице «Космос». Однажды уходила в ночную смену, и тут раздался звонок в дверь. Открываю — стоит молодая женщина. Представилась Ириной Седенковой, поклонницей Марины Алексеевны из Нижнего Новгорода. Я побежала на службу, а нежданная гостья осталась. О чем уж они беседовали, не знаю.
Я бы никогда не оставила Ладынину, но в моей семье случилось несчастье — погиб племянник. Сестра растила его одна, сын был для нее светом в окошке, смыслом жизни. Пришлось переехать к ней, поддерживать, оберегать.
Когда через несколько месяцев заехала навестить Марину Алексеевну, там уже хозяйничала Седенкова. Она отрезала Ладынину от всех ее знакомых, контролировала каждый телефонный звонок. И постоянно намекала, что неплохо бы ее прописать. В советские времена такое было возможно при оформлении опекунства.
Целеустремленная дамочка! Раз навязалась сопровождать Марину Алексеевну к стоматологу. Тот жил на улице Горького в роскошной квартире, доставшейся ему от отца, персонального врача Сталина. И Седенкова решила прибрать его к рукам. Стала постоянно приезжать, навязчиво предлагать помощь по дому. Он даже звонил Марине Алексеевне жаловаться: «Так раскомандовалась! Выгоняет из дома моих друзей. А когда я попросил ее уйти, набросилась и порвала рубашку».
