Вскоре Урбанский окончил Школу-студию. Он звал меня на выпускной вечер, но я категорически отказалась: «Никогда моей ноги там не будет! Я не хочу, чтобы все смотрели и обсуждали». Сама мысль, что встречусь с Лавровой, была невыносимой. Меня упрашивали подруги: «Ты должна с ней поговорить. Так нельзя, у вас ребенок». Но я не предпринимала никаких шагов, не боролась за него ни минуты, хотя переживала и страдала страшно. Из гордости скрывала от мужа свои слезы.
Почему не поговорила с ним? Или с ней? Наверное потому, что не в силах была справиться с эмоциями. Была бы похладнокровнее — могла бы и побороться. Меня все знали в Школе-студии, если бы пришла к ректору Радомысленскому с жалобой «Тут у вас студентка разбивает советскую семью», все бы закончилось. Но я закрылась от всех и прекратила вообще там появляться.
После Школы-студии Женю сразу же приняли в Театр Станиславского. Говорят, Михаил Яншин попросил кадровичку прибавить молодому актеру зарплату: «Ты посмотри, сколько такому овса надо!» У него недаром было прозвище Женя-большой. Вскоре Урбанскому от театра дали комнату у Никитских Ворот на нас троих. В то время получить жилье в Москве было фантастикой. Я вошла в коммуналку, увидела на стене телефон, а в ванной горячую воду и дар речи потеряла. Женя благородно уступил мне комнату, практически подарил. А ведь не обязан был: наши отношения уже совсем разладились. Сам жил при театре в общежитии. Это было так на него похоже: с одной стороны, мог последнюю рубашку с себя снять, а с другой — холодно отметал тех, кто ему не нужен был на пути к славе.
Когда Женя учился еще в автодорожном, у него был друг из Инты. Много лет спустя этот парень женился и позвал Урбанского на свадьбу. В этот день Женя был у меня.
— Сегодня у друга свадьба. Он пригласил...
— И что ты сидишь?
— Сейчас пойду.
Но так и не пошел. Объяснил это просто: «Мне там неинтересно». А ведь его все ждали как свадебного генерала. Наверняка друг рассказал гостям, что они с Урбанским учились в одном институте, жили в одной комнате. Кстати, он Женю подкармливал в студенческие годы, заботился о нем... И со мной произошла та же история. Жене вдруг стало скучно, и он пошел туда, где интересно. Но и порвать со мной ему было трудно. Все очень сложно сплеталось. Казалось, я была женщиной с характером и держала его в руках. Но в какой-то момент Жене удалось выскользнуть из-под моего влияния.
