Ее можно было понять. Кроме «Принца» другой работы в театре почти не было. Актерские амбиции трудно удовлетворить одной ролью, даже если она очень хороша. Не складывалась у нее творческая биография, вот в чем трагедия. После яркого дебюта в кино ее приглашали нечасто, в основном на эпизоды. Слова ее героини из «Человек родился» стали для Ольги пророческими: «Неудачница я. А это как зараза!»
Главная роль в «Человек родился» могла бы стать ее визитной карточкой, но и в ней была фальшивая нота — героиня Бган говорила голосом Гурченко. Это значило, что в бочку с медом добавили хорошую даже не ложку, а кружку дегтя! Режиссер Ордынский, в то время муж Людмилы Гурченко, вообще не хотел снимать Ольгу, и она это знала. Но Гурченко не утвердили на худсовете, и Ордынский втайне от Оли отдал озвучивать ее роль своей жене. Когда Оля узнала об этом, горько зарыдав, закричала своему партнеру по фильму Володе Гусеву: «Предатель! Предатель!» Он знал об этом, но ей не сказал. Она была очень ранимым человеком.
Дома Оля эту картину никогда не вспоминала. А ведь ради фильма она даже бросила училище, и у кого-то, наверное, создалось ощущение, что Бган недоучка. Хотя она была настоящая актриса, без дураков... Все закручивалось постепенно. А начиналось так обнадеживающе! Олю привел в свой Театр Станиславского Михаил Яншин. Там она была окружена любовью: Леонов ее опекал, Урбанский был ее «подружкой». Но потом Леонов ушел из театра, Урбанский погиб. У театра не сложилась судьба, не складывалась она и у Оли.
