После Якутска вернулся в Москву с деньгами, которые мне казались очень большими: смог оплатить мамины долги по кооперативу, сняв с нее эту головную боль. Словом, я чувствовал себя состоятельным мужчиной и считал, что мне пора жениться.
У отца были весьма своеобразные отношения с моими женами. С первой он не захотел знакомиться. Дома я сказал, что свадьбу праздновать мы не будем. Родители невесты попросили меня пригласить к ним маму и папу: «Посидим отметим». Я передал просьбу папаше. Он ответил так: «Я, конечно, на это мероприятие не пойду. Но если ты выдержишь год, в первую годовщину твоего бракосочетания накрою стол в «Арагви». Зови кого хочешь!»
Правда, он все-таки не выдержал, сдался раньше. В феврале в студенческие каникулы папа пригласил нас с женой в «Арагви». Когда я оглядел ломящийся от закусок стол, от полноты чувств вдруг ляпнул:
— Шашлык будет?
— А ты осилишь? — удивился он и заказал карские шашлыки.
В итоге мы не продержались и года, летом разошлись. Так что еще один стол в «Арагви» отцу накрывать не пришлось...
Второй мой брак вообще прошел мимо его внимания. Наверное потому, что я его не афишировал, он был полуфиктивным. Перед окончанием университета, где меня учили индонезийскому языку и литературе, я уехал в Джакарту работать переводчиком. Когда вернулся в Москву, меня взяли редактором в издательство «Художественная литература».
Прошли годы с того дня, как в далеком якутском клубе я увидел на экране юную Олю Бган. И вот ровно через десять лет, почти день в день, раздался звонок в дверь нашей с матерью кооперативной квартиры возле метро «Аэропорт». Я открыл — и не поверил глазам: на пороге стояла Ольга. «Здравствуйте, мне сказали, что вы дружите с Галей Евтушенко, она где-то здесь по соседству живет. Не поможете ее найти?» — сказала она.
