Письмо артистов, увы, не помогло. Тюрьма сломала Эдика. Сразу после освобождения с ним случился инсульт, после которого он уже не мог сниматься.
Как-то раз меня пригласили в Дом кино на юбилей Киностудии имени Горького. Я опоздала и села довольно далеко. Сверху заметила в первых рядах Эдика Изотова, хотела к нему подойти после мероприятия. Но пока спускалась, он уехал. Так мы и не увиделись.
Эдик рано ушел из жизни, не перенеся выпавших на его долю испытаний, читала, что в последние годы у него даже помутился рассудок.
Не лучшим образом сложилась жизнь и у Алексея Катышева, моего партнера по фильму «Огонь, вода и... медные трубы».
Провинциальный мальчик с ясными голубыми глазами. Александр Артурович нашел его на Ялтинской киностудии, где тот работал звукооператором. После смерти Роу Лешу больше не звали сниматься, он уехал в родную Ялту и там стал водителем молоковоза. Жена от него ушла, даже квартиры своей не было. Так и умер, бедный, забытый всеми...
После этих фильмов-сказок на меня обрушилась сумасшедшая популярность. На улице незнакомые люди просили автограф, письма от поклонников приходили огромными мешками. Лишь в Большом никого не волновала моя кинематографическая слава. Подумаешь, Настенька из «Морозко». Да хоть обладательница «Оскара»! Все, что находится за пределами театра, никого из его обитателей не интересует. Там свои намоленные иконы. Когда я пришла в Большой, еще работали Галина Уланова, Марина Семенова, а на сцене блистала Майя Плисецкая.
Балет — это своего рода болезнь.
Не каждая девочка и даже мальчик согласится нагружать себя таким непосильным трудом. В течение семи школьных лет кого-то постоянно отчисляли за профнепригодность. Некоторые ушли сами, сказав: не хочу, не могу больше. Те же, кто достиг финиша, выдержав марафон, становились навсегда зависимыми от балета. Я — не исключение.
И все же когда меня позвали сниматься в фильме «Голубой лед», в очередной раз не смогла побороть искушение. Я мечтала сыграть фигуристку. Наверное, эта мечта теплилась еще с раннего детства, с тех пор как посмотрела «Серенаду Солнечной долины» с Соней Хени. Режиссеру Виктору Соколову понравились мои актерские пробы, к тому же ему очень импонировало спортивное прошлое актрисы Наталии Седых.
Если бы он только знал, что я напрочь забыла даже азы фигурного катания! Но деваться было некуда. Ужасаясь собственному нахальству, сняла с антресолей коньки и отправилась в Ленинград.
Наступил первый съемочный день. Вся группа на катке, идут последние приготовления, а мы с Сашей Гореликом, моим замечательным партнером, серебряным призером чемпионатов Европы, мира и Олимпийских игр, пошли переодеваться. «Надо колоться, — думаю, — а когда еще?»
— Саша, мне надо тебе что-то сказать... Я кататься не умею.
— Как будто я не видел, — не поверил он.
— Так ведь сто лет на коньках не стояла.
— Что, совсем?
— Совсем.
— Прокатиться можешь?
— Не знаю...
Переоделись.
Проехались.
— Пируэт сумеешь? Давай, я тебя закрою.
Высокий, широкоплечий, он заслонил меня от любопытных глаз.
— Либелу можешь сделать? Заклон?
— Заклон даже не буду пытаться.
