— Как умею, так и езжу, — ответил он, улыбнувшись.
Так же он и жил.
Как-то мы ехали большой компанией, помимо меня и Тони в машине сидела моя маленькая дочь Катя.
— Тетя Тоня, а что такое пампасы? — спрашивает вдруг Катерина.
— Это такая степь, в которой произрастают определенные виды растений, водятся грызуны и броненосцы... — начинает вещать Антонина с интонацией лектора.
Сашка рулит, прислушивается к разговору, а потом поворачивается к нам вполоборота и говорит:
— Пампасы, Катя, это воля...
Весь он был в этой фразе.
Хочинский умудрился вырваться на волю даже во время гастролей ТЮЗа в Англии. Отец, бывший секретарем парторганизации, не находил себе места. А Сашка, оказывается, познакомился с осевшей в Лондоне русской мадам и отправился к ней в гости. Когда он появился, Рэм ему всыпал:
— Ты понимаешь, что меня из-за тебя могут с работы снять?!
— А что такого, дядя Рэмушка? Мы так весело время провели.
Саша тоже был партийным, но никакой нагрузки на психику в связи с этим не ощущал.
Он вообще был страшно необязательным. Мог назначить встречу трем людям в трех разных концах города в одно и то же время.
— У тебя, Саня, с головой как?
— спрашивала мама. — Разве ты можешь быть одновременно на «Василеостровской» и на Просвещения?
— А я сначала там поговорю, а потом туда поеду. Мишка меня дождется...
Мишка, конечно, не дожидался и ругался, а у Саши одно объяснение: «Ну, не успел...»
На каждый мой день рождения брат клялся и божился: «Подарок за мной, сестренка!»
Он не был жадным, но вот сегодня как-то не сложилось купить. Так я за всю его жизнь и не дождалась от Саши подарка. Ну и не страшно, не за это мы его любили.
Его все обожали: взрослые, дети, животные. Моя псина — боксерша, завидев Сашу, бросалась навстречу и валила с ног, так была счастлива. Сердиться на Хочинского казалось невозможным, потому что все его выходки были искренними и безобидными, шли от души, как у ребенка. Он и был большим ребенком — беззащитным, очаровательным и талантливым. Его хотелось уберечь, охранить от напастей.
Как-то, еще в начале их отношений, он пригласил Тоню Шуранову в гости, а к ее приходу налепил гигантских несъедобных котлет, которые она мучительно пыталась пережевывать, косясь на хаос, творившийся в его жилище. Естественно, в следующий раз она пришла к нему со шваброй. Для Антонины это был тяжелый брак. А Сашке поди плохо? Он был обожаем. Тоня вилась над мужем как орлица над орленком.
