Вера – потомственная актриса из семейства почившего мэтра российского и советского кино Алексея Истомина. Она еще толком ничего не сделала, но уже успела попасть в каст голливудского проекта, а потому в одном из интервью знатно прошлась по коллегам из индустрии, словив «звезду». Но Америка откладывается до лучших времен, а российские продюсеры с ней работать больше не хотят – приходится перебиваться чем приходится. Повторять судьбу своей старшей сестры, играющей отвратительные роли в костюмном телемыле, она не хочет, но и что делать дальше не понимает. На одном из вечеров девушка спьяну кидает заявление, что снимает фильм «для Канн», и теперь ей придется выкручиваться: мать Веры Агафья Александровна, владеющая фондом имени покойного мужа, обязывает ее снять картину про русскую деревню, чтобы заодно избавиться от вопросов прессы и чиновников о коррупции в организации.
Вот уж никто бы не подумал, что обширной кинодинастии Михалковых свойственна самоирония! По крайней мере, молодой его части: режиссер «Номинации» Надежда Михалкова, самая младшая из детей российского и советского мэтра, не отметилась какими-то значимыми ролями, в отличие от сестры Анны, зато на ее счету пара скандалов, включая, например, спорные заявления про жертв Харви Вайнштейна. С режиссурой все вышло еще хуже: пара короткометражек да совершенно кошмарный по качеству хоррор «Проигранное место» казались довольно сомнительными попытками наверстать успехи звездного отца. И дело вовсе не в фамилии. Но, как говорится, не можешь победить – возглавь. Не загорается звезда на небосклоне – так пусть вообще все потухнет! Хотя бы понарошку. Примерно такие ощущения от просмотра «Номинации», сериала, где Надежда и Анна Михалковы проходятся по российскому кино и себе.
Но самоирония эта не грустно-рефлексивная и не задорная-фарсовая, а на грани звенящей пошлости и претенциозности. Режиссирует Надежда довольно неубедительно: мизансценирует обыденность, озвучивает все диалогами, иногда перебивается на грустные смотрения вдаль ее и других героинь. Понятное дело, в кадре играет Веру, проще говоря – утрированный образ самой себя.
Сам сценарий переполнен ленивыми экивоками своим и узконаправленными шуточками: пошутить над Кантемиром Балаговым, нежно лягнуть российскую коррупцию, ткнуть прутиком в повесточку, пнуть ножкой саму себя. Видится, что это должен был быть эдакий «Конь БоДжек» с поправкой на аристократическое происхождение – а получилось импровизационное шоу «Надежды нет».
Сама Михалкова в кадре держится с достоинством, но будто без особого интереса. Внешнее перевешивает внутреннее: выписать дочерне-материнскую линию, которая связывает героиню Нади с матерью-чехвосткой, решившей играть роль в ее фильме, и, таким образом, наладить отношения в семье, но забыть про зрителя, которому это должно быть интересно. В этом плане самое ироничное – фраза Агафьи Александровны о том, что она, мол, и есть тот народ, которому посвящен фильм по нереализованному сценарию ее мужа.
Увы, но от народа все это хлипкое великолепие далеко примерно так же, как российская элита и ее круг интересов.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
